– Я заплачу тебе. Хорошо заплачу. В королевской сокровищнице…
– …столько нет, – сказал Хуго. – Да на всем свете не найдется столько барлей, чтобы я согласился сунуться в самое сердце вражеской империи и привезти назад этого…
Радужные глаза Иридаль предостерегающе вспыхнули.
– Очевидно, я ошиблась, – холодно сказала она. – Более я вас не потревожу.
Иридаль направилась к двери. Хуго по-прежнему стоял перед ней, загораживая проход. Он не сдвинулся с места.
– Отойди, – приказала она.
Хуго снова сунул трубку в рот, немного пососал ее, глядя на Иридаль в мрачном восхищении.
– Я вам нужен, госпожа. Я ваш единственный шанс. И вы заплатите мне столько, сколько я скажу.
– И чего же ты просишь? – резко спросила она.
– Помогите мне разыскать Альфреда. Она воззрилась на Хуго, онемев от изумления. Затем покачала головой.
– Нет… это невозможно! Он уехал. Я даже не знаю, как искать его.
– Возможно, он вместе с Бэйном.
– С моим сыном другой. Эпло, человек с голубой кожей. И если с Бэйном Эпло, то Альфреда с ними нет. Они смертельные враги. Я не могу тебе этого объяснить, Хуго. Ты не поймешь.
Хуго со злостью швырнул трубку на пол. Схватил Иридаль за руки и крепко сжал.
– Ты делаешь мне больно, – сказала она.
– Знаю. Я не собираюсь отступать. Это вы постарайтесь понять, госпожа, – сказал Хуго. – Представьте, что вы слепы от рождения. Вы спокойно живете среди тьмы, и вам хорошо, поскольку вы не знаете ничего другого. Затем внезапно вы прозрели. Вы видите все чудеса, которых раньше и представить не могли: небо и деревья, облака и Небесную Твердь. И тут вы вдруг снова лишаетесь этого дара. Вы снова слепы. Но теперь, вы знаете, что потеряли.
– Прости, – прошептала Иридаль. Она подняла было руку, чтобы коснуться лица Хуго, но он оттолкнул ее. Злой, пристыженный, он отвернулся.
– Я согласна на эту сделку, – мягко сказала она. – Если ты поможешь мне в моем деле, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе отыскать Альфреда.
Некоторое время оба молчали. Просто не могли говорить.
– Сколько у нас времени? – хрипло сказал он.
– Две недели. Стефан встречается с принцем Риш-аном. Потому я не думаю, чтобы эльфы Трибуса знали…
– Ни хрена, все они знают, госпожа. Трибус не может позволить этой встрече состояться. Любопытно, что было у них на уме, прежде чем ваш ребенок попался им в руки? Риш-ан умен. Он пережил три покушения их особой гвардии, так называемых Незримых. Говорят, что принца предупреждали Кенкари…
Хуго замолчал, задумавшись.
– У меня сейчас возникла идея…
Он замолчал, пошарил по карманам в поисках трубки, совсем забыв, что бросил ее. Иридаль наклонилась, подняла трубку и протянула ему. Хуго почти бездумно взял у нее трубку, нашарил в засаленном кожаном кисете немного стрего и набил им трубку. Подойдя к камину, он взял щипцами полыхающий уголек и прикурил. Из трубки потянулся легкий дымок с едким запахом стрего.
– Что… – начала было Иридаль.
– Заткнитесь, – отрезал Хуго. – С этой минуты, госпожа, вы делаете то, что я говорю. Никаких вопросов. Если будет время, я объясню, если нет, вам придется верить мне на слово. Я выручу вашего ребенка. А вы поможете мне разыскать Альфреда. Итак, сделка заключена?
– Да, – твердо ответила Иридаль.
– Хорошо. – Он понизил голос, опять устремив взгляд на дверь. – Мне нужно, чтобы сюда пришли два монаха, причем чтобы ни один из них на нас не смотрел. Можете это устроить?
Иридаль подошла к двери, отодвинула панель глазка. В коридоре стоял монах. Видимо, ему было приказано дождаться ее. Иридаль кивнула.
– Ты можешь идти? – громко, с отвращением спросила она.
Хуго уловил намек. Он осторожно положил трубку у огня, затем, схватив винную бутыль, разбил ее об пол. Опрокинул стол и рухнул в лужу пролитого вина, на осколки стекла, и повалялся во всем этом.
– Ох, да, – пробормотал он, пытаясь встать и падая снова. – Могу. Конечно. Пошли.
Иридаль шагнула к двери и быстро заколотила в нее.
– Пойди приведи настоятеля, – приказала она. Монах ушел. Вскоре вернулся настоятель. Иридаль отперла дверь.
– Хуго Десница согласился сопровождать меня, – сказала она, – но вы сами видите, в каком он состоянии. Он не может идти без помощи. Если бы двое ваших монахов понесли его, я была бы очень вам признательна.
