Остолбенев от ужаса, Уилл наблюдал за торжеством зла. Однако мозг его не переставал работать. У мальчика появилась идея. Уилл посмотрел по сторонам и увидел чадящий факел, брошенный бароном Аралдом. Огонь! Единственное оружие, которым можно победить калкара. Но Уилл находился в сорока метрах от него…
Выхватив стрелу из колчана, мальчик спрыгнул с седла и со всей быстротой, на какую был способен, бросился к факелу, коптившему слабым дымным огнем. На рукояти образовались потеки расплавленной вязкой смолы. Уилл быстро повозил наконечником стрелы по размягченному веществу, набрав большую смоляную каплю. Потом сунул наконечник в огонь, и смола занялась.
Тварь продолжала вопить, звук разлетался по всей округе. Холт был без сознания, барон и Родни не могли ничего поделать. Сэр Родни так и застыл столбом, бессильно уронив руки в ожидании неминуемой смерти. Вот уже калкара занес мощную когтистую лапу для рокового удара, но все, что чувствовал рыцарь, — это парализующий ужас.
Уилл натянул тетиву, поморщившись от боли, когда пылающий наконечник лизнул ему палец. Он прицелился, взяв чуть выше, учтя дополнительный вес смолы, и спустил тетиву.
Стрела взмыла, таща за собой целый шлейф искр. Ветерок пригасил пламя до тлеющего уголька Увидев приближающуюся яркую точку, калкара замолчал, и стрела пронзила его широкую грудь.
Острие едва проникло сквозь плотный волосяной покров. Но огонек вновь разгорелся, шерсть подпалилась, огонь стал пожирать чудовище с неимоверной скоростью.
Вопли твари наполнились ужасом, стоило ей почувствовать жаркое прикосновение огня — единственной силы на свете, которой она боялась.
Чудовище попыталось сбить огонь на груди передними лапами, но огонь только перекинулся и на них. В считаные секунды калкара поглотило пламя. Объятая огнем, тварь слепо носилась кругами в тщетной попытке спастись. Вой не стихал ни на миг, пронзительный, раздражавший барабанные перепонки, доводящий до безумия.
Потом все кончилось. Калкара умер.
Таверну на постоялом дворе в деревне Уинзли заполняли музыка, смех и гам. Уилл сидел за столом с Хорасом, Элис и Дженни, а хозяин постоялого двора потчевал их отменным жареным гусем с яблоками, за которым последовал дивный черничный пирог, тесто которого снискало одобрение даже у Дженни.
Идея отпраздновать возвращение Уилла в замок Редмонт принадлежала Хорасу. Обе девушки сразу же согласились, им очень хотелось развлечься и послушать рассказ Уилла, из-за которого их будни стали казаться им еще более серыми.
Естественно, слух о битве с калкара распространился по окрестностям со скоростью лесного пожара — подходящее сравнение, решил Уилл.
В этот вечер, когда он с друзьями появился в таверне, в зале воцарилась тишина, все взоры обратились к ребятам. Уилл, смутившись, поплотнее закутался в плащ, а Дженни, почувствовав, что ему не по себе, первой нарушила воцарившуюся тишину.
— А ну-ка, вы, похоронная команда! — крикнула она музыкантам, сидевшим возле очага. — Давайте, что ли, музыку какую-нибудь! И всякие тары-бары, пожалуйста, если не затруднит! — Второе многозначительное предложение она внесла, обращаясь ко всем в таверне.
Музыканты последовали ее совету. Отказать Дженни было нелегко. Они тут же заиграли любимую в здешних местах мелодию. Все поняли, что Уилл просто стесняется, и, спохватившись, вернулись к своим разговорам, лишь время от времени посматривая в его сторону и дивясь тому, что такой юный парень оказался причастен к страшным событиям.
Четверка бывших воспитанников уселась за стол в глубине зала, где они могли разговаривать без помех.
— Джордж просил извинить его за отсутствие, — произнесла Элис, пока все рассаживались. — Он погряз в канцелярской работе — весь цех книжников трудится день и ночь.
Уилл кивнул в знак понимания. Грядущая война с Моргаратом, необходимость собирать ратников и сплачивать былых союзников — все это должно было порождать горы бумажных дел.
Как много всего случилось за десять дней, которые прошли с момента сражения с калкара.
Тогда, в развалинах, Родни и Уилл обработали, как могли, раны барона Аралда и Холта, промыв и перевязав их, и те наконец смогли забыться сном. Едва рассвело, в лагерь притрусил Абеляр, тревожно рыская в поисках хозяина. Уилл только успел успокоить коня, как объявился сбивший все ноги Джилан, верхом на рабочей кляче с глубокой впадиной на спине. Рейнджер был счастлив, вновь обретя Блейза. Потом, убедившись, что бывший учитель вне опасности, Джилан чуть ли не сразу отправился в свои земли, взяв с Уилла обещание вернуть бедную клячу владельцу.
