Балгумон пнул коленом Амелию в солнечное сплетение. Она тут же согнулась с перекошенным от боли лицом, а потом свалилась наземь, как мешок с кирпичами.
«Не двигаться!» — приказал Балгумон, обхватив Амелию сзади.
Я начала потеть. Спокойно, Лина, сказала я себе. Просто немножко подумай. Думай!
Мне было интересно, удастся ли нам выкрутиться из внезапно сделавшейся деликатной ситуации. Но я решила попытаться.
«Ну, ладно,» — огрызнулась я. — «Что я выиграю, если буду сотрудничать с вами? И меня, и мою компаньонку в конце концов все равно убьют. Если уж на то пошло, то я должна попытаться вырваться на свободу сейчас, с мечом в руке, не дожидаясь, пока меня посадят за решетку!»
Балгумон самодовольно ухмыльнулся при моих словах. «Погоди секунду,» — осторожно протянул он. — «Может быть, я смогу предложить тебе лучший выбор. Позволь мне сначала спросить, не ты ли та волшебница, чью магию запечатала Мазенда?»
Другого выхода не было. «Да, это я,» — призналась я, опустив свой меч. Не было смысла скрывать этот достаточно бросающийся в глаза факт. Любой, кто знаком с магией так же близко, как Балгумон, вероятно, с легкостью сможет это вычислить.
«Тогда другой вопрос,» — продолжил Балгумон. — «Эта девушка ранее назвала тебя «Лина». Не ты ли та самая Лина Инверс?»
«Да,» — простонала я. — «Возможно, я та самая Лина Инверс.» Может, сейчас не лучшее время для того, чтобы упоминать об этом, но я сделалась чем-то вроде волшебницы — знаменитости. Слава о моем имени и деяниях — столь же громкая, как и они сами — распространилась повсеместно. Простите мне недостаток скромности, но я заработала себе солидную репутацию своими дикими и сумасшедшими приключениями как магического, так и не магического толка.
«Хмм,» — мурлыкнул Балгумон. — «В таком случае, я сохраню тебе жизнь, и попрошу Мазенду убрать печать.»
Я моргнула. Что ты сказал?!
«Но взамен…» — продолжил он.
Ох, ну вот, пожалуйста. Когда плохие парни делают одолжение, в этом всегда есть подвох.
«… ты станешь одной из нас.»
Какого черта, да ни за что! Я знала, что скорее умру, чем присоединюсь к культу, поклоняющемуся Рубиноокому; не только потому, что он представляет собой армию Зла, но и поскольку каждый его адепт, с которым мне приходилось познакомиться, был нестерпимо докучлив. Но мне также не особо хотелось, чтобы они убили Амелию или меня — ведь это значило, что мы обе умрем жалкой, банальной смертью от руки жалких, банальных врагов. А я думаю, что заслуживаю более почетной смерти, вам так не кажется?
Они загнали меня в угол. Я со вздохом приготовилась признать поражение, но прежде, чем я смогла согласиться на их условия, с деревьев донесся голос.
«Ах! Мистер Фелтис! Я в конце концов Вас нашел!» Голос был беззаботный и даже довольно приятный. Это был самый дружелюбный голос из всех, что мне приходилось слышать.
«Т-ты!» — яростно взревел Фелтис. — «Ты, паскудный священник! Как ты посмел после всего явиться сюда?»
Очевидно, Фелтис не пылал к собеседнику любовью; он и паскудный священник, как бы его не звали, явно были на ножах. Тем лучше для меня! Я повернулась, чтобы посмотреть на парня, который, как я думала, заочно будет являться моим союзником.
Глава 2
Человеческая жизнь: встретиться, расстаться, стереть, повторить
Там, на небольшой полянке, стоял молодой человек. Он выглядел лет примерно на двадцать, и, похоже, был среднего телосложения — не слишком маленький, но и не высокий, не тощий, но и не толстый — с шапкой блестящих черных волос на голове, коротко остриженных чуть пониже подбородка. Он был одет в черную мантию, обычное облачение для всех жрецов, и держал жреческий посох, словно только что унесенный из магазина уцененных товаров. Я сочла его наружность довольно привлекательной, хотя в ней не было ничего примечательного, за исключением довольно неуместной улыбки, игравшей на его губах.
«Кто это?» — презрительно ухмыльнувшись, спросил Балгумон. Если даже Балгумон не знал, кто этот парень, тогда наш человек — загадка не был союзником культа Мазоку. Но тогда кто…
«Мы попали в историю,» — лязгнул зубами Фелтис, — «последнюю страницу которой я собираюсь закрыть, порвав его на мелкие кусочки.» С этими словами Фелтис медленно шагнул вперед. В его глазах вспыхнула жажда крови, и я удивлялась, почему из его ушей до сих пор не пошел пар.
