– Может, она лесбиянка, – вновь влез в разговор Тинпен.
– Может, ты у нас кретин, – огрызнулся Вик на это предположение.
Орен как-то странно посмотрел на него, затем повернулся к Тинпену:
– Почему бы тебе сегодня не уйти пораньше?
– Второй раз просить не требуется. – Тинпен встал, подтянул слегка сползшие штаны цвета хаки, зло посмотрел на Вика и проворчал:
– Чего ты злишься?
– Не забудь хлеб купить.
– А пошел ты.
– Тинпен! – Орен осуждающе взглянул на него. – Чтоб завтра был здесь в семь.
Тинпен еще раз злобно взглянул на Вика и потопал вниз по лестнице. И Вик и Орен молчали, пока не услышали звук захлопнувшейся двери. Только тогда Орен спросил:
– В самом деле, чего ты злишься?
– Мне надо в душ.
Вик не ответил на вопрос, но Орен не стал настаивать.
– Ты знаешь, где он находится, – сказал он коротко, и все.
В ванной комнате не было самых необходимых вещей. Полотенца, которые они принесли с собой, не оправдывали своего названия. Маленькие, дешевые, воду не впитывают. Вик взял мыло из номера мотеля. Горячей воды не было. Но его ванная комната в Галвестоне тоже оставляла желать лучшего. Он уже привык к ненадежному водонагревателю и почти перестал замечать отсутствие удобств.
Этот пустой дом был идеальным местом для наблюдения за Ренни Ньютон, поскольку из него был прекрасно виден задний двор и подъезд к гаражу. Дом в настоящий момент перестраивался, но между подрядчиком и владельцем возник спор, который они никак не могли разрешить мирным путем.
Полицейское управление попросило у обоих согласия на использование дома, и оба согласились за небольшое вознаграждение. То, что дом находился в процессе перестройки, позволяло полицейским приходить туда в одежде рабочих или торговцев и приносить оборудование и припасы, не вызывая нежелательного внимания со стороны соседей, которые уже привыкли к постоянным строительным работам в своем районе.
Вик вышел из ванной и принялся рыться в сумке, разыскивая чистую одежду. Надел джинсы и сувенирную футболку, которую он получил на концерте «Иглз» в Остине в прошлом году. Мокрые волосы он пригладил ладонями.
Орен занял пост Тинпена у окна. Он через плечо критически оглядел Вика.
– Странная одежонка для копа.
– А я и не коп. Орен хмыкнул:
– Полагаю, пиво против правил.
– Тинпен нас продаст. Там в морозильнике кока-кола.
Вик взял бутылку, открыл крышку и отпил большой глоток.
– Хочешь?
– Нет, спасибо.
Вик швырнул кроссовки в сторону сумки и уселся в кресло. Отпил еще глоток. Орен внимательно наблюдал за каждым его движением. Наконец Вик не выдержал:
– В чем дело?
– Что ты нашел в ее доме?
– Я же рассказал. – Все?
Вик развел руками и с самым невинным видом пожал плечами:
– Почему я стану что-то от тебя скрывать?
– Из-за твоего члена.
– Прости, не понял.
– Для хирурга эта женщина довольно симпатичная.
Вик рассмеялся, потом сказал:
– Согласен. Ну и что?
Орен многозначительно взглянул на него.
– Неужели ты в самом деле считаешь… – Вик призадумался, покачал головой и отвернулся. Потом сказал, глядя ему в глаза: – Слушай, если она в паре с Лозадо, я к ней не приближусь, будь она хоть гребаной Еленой из этой проклятой Трои. Течной Еленой. Я хочу прищучить этого мерзавца, Орен. Ты знаешь, как я этого хочу. Я сделаю все возможное, ни перед чем не остановлюсь, чтобы достать его.
Орен, далеко не убежденный, мягко сказал:
– И это может быть второй причиной, почему ты способен скрыть от меня информацию.
– Не понял.
– Не превращай это дело в личную вендетту, Вик.
– Интересно, кто к кому в дверь стучался? Орен повысил голос:
– Я позвал тебя, потому что нуждался в хорошем парне. С твоими инстинктами. И еще я считал, что ты должен в этом участвовать после того, что произошло между тобой и Лозадо. Не заставляй меня жалеть о том, что я тебя позвал. – Он сурово взглянул на Вика, и Вик первым отвел взгляд.
Орен всегда играл по правилам. Вику правила мешали, и он редко им подчинялся. Именно из-за этого приятели часто ссорились. И, кстати, именно это больше всего нравилось им друг в друге. Хотя Орен часто порицал Вика за пренебрежение к инструкциям, он восхищался его настойчивостью. Вик восставал против правил, но уважал Орена за то, что он их придерживается.
