— Да, все хорошо. Они у меня дома, отдыхают. Все: и Алан, и Опал, и малыш. Алан всех их спас.
— Что? — Милли немного отстранилась и непонимающе посмотрела на него. — Алан спас их? Что ты имеешь в виду?
— Когда начался пожар. Опал и ребенок спали наверху; они угорели, даже не проснувшись…
— О-о, нет!
— Да, но Алан был у себя внизу, читал книгу и почувствовал запах дыма. Он поднялся по лестнице и вытащил Опал и мальчика.
Миллисент открыла рот.
— Вытащил их? Но как? Да как он вообще поднялся наверх?
— Он ползком поднялся до второго этажа, а потом волоком стащил их вниз.
— Он вполз наверх, потом тащил их вниз? — Миллисент покачала головой. — Я не могу поверить! Это невозможно!
— Думаю, любящий человек способен на самые невероятные поступки. И я подозреваю, что твой брат может многое такое, о чем ни ты, ни он сам не догадываетесь. Да, в конце концов, посмотри, чего он достиг за последние несколько месяцев! Бетси сказала, что он даже стал изучать закон и право.
— Закон и право? — И еще Джонатан что-то сказал про любовь? Что Опал и Алан любят друг друга? Неужели все происходило у нее под носом, а она была так слепа, что ничего не замечала? Она никогда не могла даже представить, что Алан сумеет стащить кого-то со второго этажа без чьей-либо помощи. Она засомневалась, хорошо ли знала собственного брата, и подумала, что наверняка недооценивала его возможности. Может быть, в своей слепой любви она всегда считала его ребенком? Не видела, на что он способен и даже не давала шанса проявить эти возможности? Она покачала головой.
— О, Джонатан, — прошептала она. — Я не знаю, что и думать.
— Не нужно сейчас ни о чем думать. — Он снова притянул ее к себе. — Все прекрасно, Милли! Знаешь, когда я увидел дым и подумал, что в доме можешь быть ты, я испугался до смерти…
— А я увидела дым по пути домой. — Миллисент, улыбаясь, опустила голову ему на грудь. — Знаешь, я подумала, что горит ваш дом, и так испугалась за тебя и Бетси… — Она крепко обвила его руками, словно никуда не хотела отпускать. Оказаться в его объятиях было так хорошо, так благословенно… Ей казалось, что она может стоять вот так целую вечность.
— Я никогда в жизни не была так напугана. Я подумала, что могу навсегда потерять тебя, я поняла, какой была глупой. Рассталась с тобой и своим счастьем, и даже сама не понимаю, почему! Прости. Прости меня. Я знаю, что сделала тебе больно. Ты простишь меня когда-нибудь?
Она подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза, по щекам ее текли слезы. Джонатан улыбнулся, и его глаза тоже слегка заблестели.
— Ну что ж… Дай-ка мне подумать. — Он еще собирался шутить! — Я смогу простить тебя при одном условии: Если ты пообещаешь мне здесь же, сейчас же, что станешь моей женой.
— Да, да! — без колебаний ответила Миллисент. — Стану! Когда захочешь! Я поняла это сегодня, еще до того, как произошел пожар. Я не хочу тратить понапрасну свою жизнь. Я не хочу посвятить ее прошлому или все время жить по законам других, в соответствии с их представлениями о том, каковы мои обязанности, каков мой долг перед семьей. У меня только одна жизнь, и она принадлежит только мне. Я заслужила счастье и хочу иметь семью, любовь, прекрасную жизнь; ведь даже если я откажусь от всего, это не вернет Алану ног. Я ничего не смогу сделать для того, чтобы он поднялся и пошел. Я люблю его, и мы будем часто видеться. Но теперь я поняла, что не могу жертвовать своей жизнью, своим счастьем…
Какое-то время Джонатан молча смотрел ей в глаза. Затем нагнулся и поцеловал. Потом широко улыбнулся и оглянулся с хитрым видом.
— Тогда, милая, ты не сможешь отказаться от своих слов! У меня очень много свидетелей, что ты дала слово выйти за меня замуж.
Миллисент посмотрела по сторонам. Она забыла, что вокруг столько людей, и теперь почти все с любопытством глядят на них. А они с Джонатаном стоят перед ними и открыто целуются! Миллисент вспыхнула до корней волос.
— Джонатан! Ты заставляешь меня краснеть!
Джонатан засмеялся.
— Уверен, что это не в последний раз!
Миллисент не могла удержаться от улыбки.
— Это верно, — согласилась она. — Я тоже в этом уверена. — Она взяла его за руку. — Но я все равно буду твоей женой.
