Том почесал голову в том месте, куда пришелся удар «милой» Агнес Джо.
– Она едет в этом же спальном вагоне?
– Да, ее место рядом с вашим.
Вот радость-то, подумалось Тому.
Он направился обратно к лестнице. Необъяснимым образом Агнес Джо до сих пор не сдвинулась с места.
– Вам помочь?
– Я в порядке, дорогой. Дай мне немного времени.
– Может быть, я поднимусь наверх и потом помогу вам взобраться?
Лэнгдон планировал обойти ее, затем бежать со всех ног и запереться в своем великолепном купе вместе с Евой Марией. А Кэри Грант будет сторожить дверь.
– Просто не путайся под ногами, сынок!
Последнюю реплику она сопроводила ударом локтя, каким-то чудом попавшим Тому в левую почку. Когда боль улеглась и согнувшийся в дугу Лэнгдон сумел выпрямиться, Агнес Джо уже и след простыл. Он медленно доковылял до купе D. Он снова ощущал себя военным корреспондентом, черт побери.
Стоящему в дверном проеме купе Тому пришла мысль, что если бы сцена поцелуев Кэри и Евы Марии снималась здесь, то «На север через северо-запад» получил бы рейтинг XXX. Лэнгдон не знал точных размеров своего люкса, но чуть позже, сделав два шага, уперся в противоположную стену. Ни фойе, ни рабочего стола, ни пары кроватей. И он был вполне уверен, что совмещенный с балкончиком выход во внутренний дворик, джакузи и опциональная комната для прислуги тоже оказались мифами.
Что имелось – так это умывальник, зеркало и розетка для электробритвы. Шкафчик под умывальником хорошо укомплектован. Том углядел туалетную бумагу: значит, где-то здесь скрывается ванная комната. В крошечном шкафу для одежды можно повесить пальто, на дальней стене напротив того, что предположительно являлось кроватью, висело большое зеркало, также обнаружилась верхняя койка. Еще были стул и складной столик с выгравированной на нем шахматной доской. Из большого венецианского окна открывался прекрасный вид. Снаружи начинали падать снежинки, что способствовало рождественскому настроению. Дверь в купе закрывалась на замок, вдобавок можно отгородиться тяжелой занавеской. В целом, решил Том, тут неплохо. По правде говоря, со свободным пространством все обстояло даже лучше, чем в первом классе самолета.
Это впечатление сохранялось, пока Лэнгдон не открыл дверь в уборную. Если точнее, то, согласно надписи, это была уборная, совмещенная с душем. Том что, должен в одном месте и ходить в туалет, и мыться? В зарубежных поездках ему доводилось принимать даже душ из верблюжьей слюны, но отнюдь не по доброй воле.
Перед Томом стояла реальная дилемма. Он поглядел на свою талию, затем на уборную-душевую, наклонился поближе и тщательно пригляделся. Он был уверен, что сумеет втиснуться в эту комнатку. Разумеется, чтобы выбраться, ему потребуется помощь трех-четырех крепких парней с тяжелой техникой. И, несомненно, Агнес Джо тоже окажется поблизости в ожидании удобного момента для удара по его последней здоровой почке.
Ему доводилось читать о невезучей женщине, которая во время трансатлантического рейса совершила непростительный грех, нажав в уборной на слив, все еще сидя на унитазе. Безобидный на первый взгляд поступок породил мощное вакуумное всасывание, и она оказалась в ловушке на сиденье унитаза. (Тома так и подмывало написать авиаконструкторам и спросить, почему они не предусмотрели возможность такого неприятного инцидента.) Ей пришлось просидеть там весь полет. Уже после приземления команда профессионалов, вооруженных лопатками и детским маслом, ворвалась в туалет и освободила бедную заложницу. Окажись Том на ее месте, он, наверное, предпочел бы отгрызть себе ноги, но выбраться из западни.
Не желая больше думать об этом, он повернул назад и уже собирался сесть, когда заметил, как у стены напротив кровати что-то промелькнуло. Сперва Том не разобрал, что именно – слишком быстро все произошло, но вскоре видение повторилось. То была Агнес Джо. Как такое могло произойти? Здесь же располагались частные апартаменты. Но вскоре Том разобрался, в чем дело: в стене, разделяющей купе, появилась щель – вероятно, проводили ремонтные работы или что-то в этом роде – и в результате ему стало видно соседнее помещение. Прежде ему доводилось разбивать бивуак в компании вышеупомянутых грязных плюющихся верблюдов, в последний раз мывшихся при рождении пустынных кочевников и множества иных дурно пахнущих личностей; будильником ему порой служил артиллерийский огонь. Но он никогда не спал с Агнес Джо и определенно не хотел начинать это сейчас.
