У Венчика заметно погрустнел взгляд и вытянулась физиономия, когда он увидел приближающуюся жену. «Естественно, Жанночка сразу же почувствует себя провинциальной замухрышкой, едва увидев Александру. Но не объяснять же сейчас, что не Бодлера он с ней собирался читать и не обсуждать последний фильм Сокурова!» – печально вздохнул он.
– А это моя жена… – игривым тоном начал Вениамин, обращаясь к блондинке, и осекся, увидев, что та готова расплакаться, будто ее жестоко обманули в самых светлых ожиданиях.
– Здравствуйте. Я Александра, – вежливо улыбаясь, произнесла Александра и, поскольку была женщиной мягкосердечной, когда дело не касалось бизнеса, добавила: – Ах, мой муж всегда умеет отыскать самую красивую девушку, где бы он ни находился!
Этим она несколько подсластила пилюлю и вызвала бледное подобие улыбки на лице блондинки, которая в свою очередь представилась:
– А меня зовут Жанной.
Однако ее хватило еще лишь на пару-тройку ничего не значащих фраз. Затем она, извинившись, отошла и затерялась в толпе.
– Дорогой, голову надо терять только в отведенных для этого местах, – попеняла мужу Александра, проследив, не подойдет ли кто к Жанночке. – Если у этой крошки здесь покровитель и он увидит вас вместе, может выйти скандал. А мы же договорились, что ты не будешь светиться, разве нет?
Слушая жену, Венчик согласно кивал и при этом чисто машинально оглядывал всех девушек и женщин, попадающих в поле его зрения. «Боже, что за ножки! А ведь этот толстяк даже не понимает, каким сокровищем обладает!.. Какая роскошная огненная грива! Ну и пусть крашеная, зато как искусно подчеркнуты косметикой белизна кожи и румянец, что присущи только рыжим. Да, девочка не лишена художественного вкуса!» – проносилось в его мозгу…
– Пожалуй, нам пора домой, дорогой, – услышал Вениамин и догадался, что, занятый своими размышлениями, упустил нить разговора.
– Ну, может, побудем здесь еще чуть-чуть?.. – совсем как маленький капризный мальчик протянул он и состроил жалостливую гримасу.
Вениамин понимал, что, как проштрафившегося, его здесь одного не оставят, даже если он поклянется могилой родной бабушки, что дальше пламенных взглядов на расстоянии дело не пойдет. На сегодня ему не было веры.
– Знаешь, я просто с ног валюсь от усталости и голова раскалывается, – сказала жена.
Даже если это была уловка, проигнорировать ее было бы невеликодушно. К тому же Александра вообще жаловалась редко.
Окинув последним печальным взглядом этот цветник прелестниц, Вениамин понурился и обреченно произнес:
– Ну, если так, то, конечно, поедем домой…
Однако, жалуясь на усталость и головную боль, Александра не кривила душой. В последнее время с ней вообще творилось нечто странное. Она и раньше работала, что называется, на износ, но очень быстро восстанавливала силы. Сейчас же ей все давалось с трудом. Даже обыкновенная деловая рутина отнимала у нее массу энергии, выматывая до изнеможения. А что уж говорить об обещающих огромные прибыли проектах! Александра страшно боялась оказаться не на высоте положения, особенно после выпавшего на ее долю профессионального признания.
Лежа тем вечером одна в супружеской постели, она ломала голову над тем, как поступить. Обращаться за советом к мужу ей пока не хотелось. К тому же того опять как корова языком слизнула. Сопроводив Александру до дома и пожелав ей поскорее прийти в норму, он сказал, что немного поработает в студии. Так Венчик очень красиво называл собственную, обставленную на холостяцкий манер квартирку, где регулярно пудрил мозги хорошеньким недалеким барышням россказнями о своей якобы неудачной женитьбе. Впрочем, иногда попадались и весьма смышленые, точно знающие, чего хотят, девицы. Но и они впоследствии, после расставания, не держали зла на душку продюсера. А некоторые даже, избрав его в наперсники, хвастались своими удачами или просили совета, когда фортуна грозила от них отвернуться…
Итак, поразмыслив, Александра пришла к выводу, что даже сейчас, когда пришло время самостоятельных карьерных женщин вроде нее, работа не должна составлять смысл существования. На ум тут же пришла фраза, сказанная знакомым врачом, что по выносливости женщина уступает только лошади, которая, загнанная, падает замертво. А в ее случае, вполне возможно, она сама же себя и загоняла. Значит, надо с галопа перейти на размеренную рысь – словом, дать себе роздых. А еще было бы неплохо заняться своим здоровьем и выяснить, не подорвала ли она его, совершая трудовые подвиги.
