Теата ушла, а Мигела осталась сидеть размышляя над тем планом который родился в её голове. Она не сомневалась что Лиреда сама подсунула дочь в постель этой похотливой сучке Теате, а та с радостью приобщила к развратной потаскухе Келе ещё троих доверенных её, Мигелы, слуг. И как знать что эта дрянь нашептывала им в уши когда они кончали в неё и хрипели в её объятиях. Полностью доверять им уже нельзя, а пока Мигела сможет найти новых слуг пройдет слишком много времени, да и не отпустит её князь никуда тем более когда узнает что она забеременела. А не сказать ему и отправиться в рискованное путешествие, Мигела покачала головой слишком безумная затея. Нет придется обойтись тем что есть и сделать так чтобы слуги стали по-настоящему преданны ей. А Келе придется ответить за свои действия. Мигела была нежной и любящей с князем, но со своими конкурентками она была жестокой и безжалостной. Этот удар она прозевала но настало время нанести свой.
Одевшись и снова накинув проклятую тогу Мигела покинула свои покои и направилась в южное крыло дворца, на верхний уровень где расположился придворный маг, три с половиной года назад создавший из небытия её - вторую половину князя.
Маг был занят и кому другому подобное вторжение не прошло бы даром, но во-первых перед ним стояла любимая наложница князя во власти которой очень многое, а во-вторых она была в некотором роде его дочерью, мага разумеется, и суровый старый отшельник волей Императора обитавший во дворце испытывал к своему творению определенную нежность.
- Моя госпожа пришла чтобы навестить своего скромного раба? - низко поклонившись улыбнулся маг.
- Что ты Чрелет, никакой ты не раб, - с улыбкой воскликнула Мигела сама кланяясь ему подарившему ей жизнь. - И хоть это недостойно с моей стороны так надолго забывать тебя и приходить лишь в час нужды я действительно нуждаюсь в помощи.
Нечасто приходилось ему слышать от неё такие слова и виделись они не часто. Но взаимной симпатии им это не убавляло. И оба чувствовали себя немного смущенно при встречах, все-таки их можно считать отцом и дочерью, а их связывало такое... Чрелет исполняя приказ князя создал совершенное создание, превзойдя самого себя. Но прежде чем Мигела предстала перед своим повелителем ей пришлось многому научиться. И лишиться девственности. Чрелет не осмелился доверить такую важную операцию никому и сделал все сам, сделал аккуратно и безболезненно и уже на следующий день Мигела смогла приступить к обучению. Но с тех пор их связывало это общее воспоминание.
После того как она объяснила ему свою идею и выжидающе замолчала маг задумчиво теребя бороду прошел к дальнему стеллажу своей меньшей библиотеки, находившейся в лаборатории и проведя пальцем по корешкам футляров нашел нужный.
- То о чем вы просите госпожа, я в силах сделать, - сказал он извлекая свиток. Мигела преодолев желание подглядеть в него смотрела в лицо магу. - Но сделать это будет довольно сложно. Колдовство прививающее определенным людям исключительное чувство доверия и преданности к какому-то определенному человеку, замешано на крови того на кого эта верность будет обращена. Мне потребуется двенадцать капель вашей крови, волосок из левой брови и пять капель пота, взятого из... гхм... скажем так из интимного места во время процесса...
- Я поняла, - перебила Мигела. Потом огляделась и нервно облизнула губы. Ты прав это сложно.
- Вы не дослушали, пот должен быть взят во время интимного процесса с женщиной, - маг смутившись посмотрел на растерявшуюся Мигелу. - Точно в момент оргазма.
В том что женщины могут заниматься любовью с женщинами, также как и мужчины с мужчинами, для Мигелы не было ничего противоестественного или неприятного, она с одинаковым равнодушием относилась и к тем и к другим проводя ночи только с князем. Конечно если бы он приказал она легко легла бы с кем угодно не чувствуя себя жертвой и даже получала бы удовольствие, наверное. Другое дело что князь никогда ей такого не предлагал.
Но проблема была даже не в этом, главное было то что ей предстояло найти женщину которая впоследствии никому и ничего не расскажет. Мигеле становилось страшно при одной только мысли что князь может возревновать её к кому-то.
