Разъездную лодку увел Поплева, осталась только крутобокая рыбница, с которой не так-то легко было управиться в одиночку. И речи ведь не могло быть, чтобы Тучка сопровождал Золотинку и показался сегодня в Корабельной слободе — не хватало еще, чтобы у невинных людей начало двоиться в глазах.
— А ты причаль на плоту, где бабы белье стирают, пониже угора, — посоветовал он.
Все сошло на редкость благополучно. Золотинка управилась с судном и без посторонней помощи сумела пристать к плоту, как советовал Тучка. Возвратилась она с реки к полудню, набрав запасов дня на четыре.
Широкое лицо Тучки с гладкой макушкой жестких черных волос не показалось над бортом «Рюмок», сколько Золотинка ни высматривала. Он не объявил себя и после, когда она, замешкав с передним парусом на лишние несколько мгновений, гулко ударила рыбницу о борт «Рюмок». Она успела бросить причальный конец, но на палубе его никто не принял. Растерянно наблюдая, как соскальзывает обратно веревка, Золотинка едва спохватилась снова поднять грот и вернуть рыбницу к повиновению.
Четверть часа понадобилось, чтобы снова подняться против ветра и, дважды сменив галс, вернуться к «Рюмкам» новым заходом. Теперь уж, затаив в душе и обиду, и тревогу, Золотинка полагалась только на себя и заранее приготовилась. Подоткнула юбку за пояс, обнажив загорелые ноги, обвязала вокруг себя причальный конец и разложила веревку так, чтобы не запутаться в ней во время прыжка. Едва только рыбница ткнулась скулой о бок «Рюмок», девушка бросила руль, стремглав пролетела длинную лодку от кормы к носу и как раз успела перепрыгнуть расходящуюся уже полосу воды. Ударившись коленом и не заметив этого, она вскочила на узкие вбитые в борт ступени. С шумом рухнувшая в воду веревка, весь моток, потянул ее вниз, но оставалось совсем немного: подняться на несколько ступеней, перевалиться головой вниз через брус и быстро намотать конец на ближайшую утку. Что Золотинка и проделала с бессознательной ловкостью и проворством.
Тучка не объявился.
Золотинка обошла кормовую надстройку и носовую, все закутки и чуланчики, спустилась в трюм и снова поднялась.
— Тучка! — воззвала она прерывающимся голосом. — Тучка, ты где? Откликнись!
И наконец сдерживаемые с самого утра слезы хлынули — все сразу. Она опустилась на что пришлось и разрыдалась.
Расставшись с Поплевой и потеряв Тучку, Золотинка оказалась в безвыходном одиночестве, тем более полном и безнадежном, что она не смела искать помощи и сторонилась людей. День за днем проводила она в мучительном бездействии, уповая, что обнаружится пропавший по какому-то недоразумению Тучка. А затем, разуверившись, обращала жгучее нетерпение на Поплеву — ничего, по-видимому, не следовало начинать, не дождавшись его.
Наконец она сбилась со счета дней — Тучка не давал о себе знать, ничего не слышно было и о Поплеве. От полного отчаяния спасал ее только насос: приходилось по нескольку часов кряду откачивать из рассевшегося трюма воду. Золотинка доводила себя до изнеможения, ладони ее от однообразного изо дня в день труда затвердели мозолями. Но тоскливое ощущение беды возвращалось, стоило только оставить рукоять насоса.
И однажды, отчаявшись дождаться Поплеву, Золотинка осознала, что и Тучка погиб.
В конце первого осеннего месяца рюина поздним холодным утром Золотинка оставила «Три рюмки» и полтора часа спустя посадила рыбницу на отлогую отмель городской гавани — так грубо, что и сама едва удержалась на ногах, когда большая лодка тяжело содрогнулась и всхрапнула по гальке. Оставалось только убрать паруса, завести причальный конец на вбитые выше по откосу сваи да запереть замок кормового чердака — все. Повесив ключ на шею, с лихорадочной отвагой отчаяния пустилась она в город.
Особняк Михи Луня, краснокирпичное здание с выложенными белым камнем углами, стоял пуст. На стук отозвался сторож и объяснил, что господин Ананья покинул город две недели назад. И что ежели господин не увез с собой узников, то, выходит, нужно искать их в городской тюрьме. «На то и тюрьма», — наставительно заключил сторож.
В сыром переулке перед запертыми воротами тюрьмы томилась немногочисленная толпа. Золотинка тоже осталась ждать, но держалась в стороне, уклоняясь от разговоров. Когда ворота приотворились, явился тюремный смотритель.
