Вследствие этого в обществе возможны и реально имеют место конфликты между правами объективными, в следовании которым находит свое выражение Божий Промысел и «правами» субъективными в случаях, когда творцы законов пытаются своею злонравной отсебятиной воспрепятствовать осуществлению Промысла.
Люди признают друг за другом «право» на какое угодно мировоззрение, но Бог, как сообщают Откровения, не признает за человеком права быть атеистом, т. е. отрицать Его бытие или обожествлять что-либо или кого-либо из сотворённого Им, а также не признаёт права впадать в сатанизм.
Атеисты — те, кто невнимателен или рассудочно отрицает тот реальный факт, что Бог дает доказательства Своего бытия персонально каждому тем, что отвечает в соответствии со смыслом их молитв изменением жизненных обстоятельств. Происходит это тем более выразительно, чем отзывчивее сам человек к обращениям Бога к нему через совесть, через других людей, произведения искусств, памятники культуры, знамения жизненными обстоятельствами.
Атеисты должны признать, что «объективные права», реально существуют вне зависимости от того, что они не признают наличие Источника их происхождения. За нарушением людьми и человечеством объективных прав следует воздаяние, несущее ущерб: болезни, травмы, социальные бедствия, включая войны, и глобальный биосферно-экологический кризис, как наиболее мощное из всех воздаяний, которые люди смогли обрушить на свою голову.
Смысл объективных прав человека неоднократно излагался в изустно получаемых Откровениях. Но беда в том, что при отражении Откровений в писания, названные «священными», смысл Откровений утаивался, подменялся отсебятиной, извращался, заменялся на противоположный. Делалось это в соответствии с объективной нравственностью редакторов и цензоров канонов писания. Но писания никогда не давались в качестве основы религии — сокровенной осмысленной связи души каждого человека и Бога. Они были только напоминанием о необходимости таковой связи для нормальной праведной жизни людей на Земле.
Вследствие этого конфликт между нормами ВСЯКОГО (включая и своды светских законов) писания, его каноническими толкованиями и реальной Жизнью разрешается верующим непосредственно Богу человеком сообразно совести, во всей полноте восприятия им конкретных жизненных обстоятельств.
Это — мировоззренческая основа для рассмотрения писаных и неписаных законов и отнесения каждого из них к одной из двух категорий:
● к нормальной алгоритмике самоуправления общества в русле Божьего Промысла в конкретных жизненных обстоятельствах;
● к своду субъективных «прав», учреждаемых исходя из деградационно-паразитической нравственности, препятствующей становлению Царствия Божиего на Земле.
Соответственно характер законотворчества и волевого стремления высшего государственного руководства к неукоснительному без лицеприятия применению порождаемого государственностью законодательства в каждую историческую эпоху очень важен, для последующих судеб государств, народов, цивилизаций. Так, например, применение без лицеприятия — равенства всех перед Законом, который может саботироваться чиновниками государства и обществом в зависимости от того, насаждаются ли хорошие законы в «плохом обществе», либо в «хорошем обществе» насаждаются плохие законы. Поэтому сам факт несоблюдения законодательства ещё ни о чём не говорит, а только приводит к неприятным для юристов вопросам, которые большинство из них предпочитает избегать: какие по существу нормы закона нарушаются? кем? какие последствия для судеб общества это несёт?
С точки зрения личности, чья нравственность не отягощена серьёзными пороками, законодательство обязано выражать праведность, т. е. должно лежать в русле всех упомянутых ранее объективных закономерностей, следование которым гарантирует устойчиво бескризисное развитие общества (биосферным, биологическим видовым, этическим, экономическим, социокультурным, управленческим). Кстати, именно поэтому в русском языке слова «право» и «закон» — синонимы. А юристов в России до определённого времени именовали — «правоведы»: в Петербурге существовало
