Когда они заговаривали, то их говор отличался от местного, настолько, что на них невольно обращали внимание, но не так, чтобы пристально, ну да какого только народа нет во Владивостоке, а Россия матушка куда как велика.
Золото продали без проблем, ювелир предложил вполне приемлемую цену. Возможно, что он их обобрал и скорее всего так и было, но друзьям выбирать не приходилось, так как цен они все едино не знали.
Через каких-то два часа, после появления в городе у них в кармане уже лежали пятьдесят рублей. Сумма весьма не плохая если учесть, что корову в то время можно было приобрести за десять. По настоянию Гаврилова решили перекусить в одном из трактиров, правда просьбу Семена о дегустации водки царских времен отмели начисто.
Потом посетили лавку, где прикупили себе по картузу, что не говори, но привлекать к себе излишнее внимание непокрытой головой не хотелось, и без того они сильно не вписывались в окружение. Купили и один пиджак с накладными карманами, для Звонарева, чему тот сильно удивился, так как после этих покупок и трактира, денег оставалось не так чтобы много. Но на Звонарева у Антона были кое какие планы, так что карманы ему скоро понадобятся.
После всех этих манипуляций, Песчанин не на долго посетил еще какую-то лавку, из которой вышел, улыбаясь во все тридцать два зуба, сохраняя загадочный вид.
— Сережа, ты не помнишь, как мы однажды оплатили посиделку в ресторане на твое день рождения. — Лукаво поинтересовался он.
— Это было не один раз, но в первый. — Чувствуя подвох, подозрительно поправил друга Звонарев.
Антон заговорщицки подмигнув раскрыл ладонь и показал три наперстка и бусинку.
— Придется повторить.
— Антон, прекрати. Тогда мы были совсем салаги. — Тут же поняв куда клонит Песчанин, возмутился Сергей.
— Брось. Мы не так уж и сильно выросли. А потом, тогда нам хотелось пошиковать, а сейчас нам необходимо выжить. Так что выхода у тебя нет.
— Может, ты блеснешь своей игрой на бильярде, — предложил Звонарев, все еще надеясь, что ему не придется катать в наперстки.
— Не выйдет. Во-первых, у нас не тот прикид, чтобы мы могли пройти в приличное заведение, а во-вторых, денег не так уж и много. Так, что идем на рынок, или взваливай на себя руководство группой.
Гаврилов услышав это, прыснул в кулак, но деликатно отвернулся, чтобы не нервировать Сергея, испытывая перед ним чувство неловкости за своей попытки покуситься на его зубы.
— Что ты постоянно шпыняешь, станешь главным, станешь главным, то Семену, теперь мне. А вот возьму и соглашусь, — недовольно пробурчал Сергей, но затем, вздохнув взял наперстки. — Учти, я этим уже давно не занимался, так что и в трубу вылететь можем, ну и если застукают одна надежда, что отобьете, я боец никакой.
— Да знаю я, знаю. Но кто сказал, что мы вот так сразу ринемся отыгрывать заработанное тяжким трудом. Потренируешься.
Отыскать тихий переулок не составило особого труда. Так что, забившись в какой-то угол, между, толи сараями, толи непримечательными домиками, они особо не вдавались в подробности, трое горемык, начали увлеченно играть в наперстки. Вернее играли двое, Звонарев же, потея от натуги, пытался всячески их обыграть, шельмуя с маленькой бусинкой, то так, то эдак. К слову сказать, получаться начало далеко не сразу, что ни говори, но навыки Сергей подрастерял. Примерно через два часа, Звонарев вдруг почувствовал, что напряжение его отпустило, руки сами собой вспомнили, то чем некогда занимались, а Песчанин и Гаврилов, вдруг осознали, что уже не в состоянии уследить за неуловимой бусинкой, которая всякий раз оказывалась не там, где должна была быть.
Рынок встретил их шумом и гамом, столь характерным, что он мало изменился за прошедшие сто лет, вернее он очень походил на тот, что они застали еще будучи курсантами, в эпоху дикого капитализма. Впрочем, пожалуй даже тот был потише, потому что там если слышались голоса зазывал, то не так часто и густо, как на этом. Отовсюду слышались крики, нахваливающие тот или иной товар, этакая реклама, не нуждающаяся ни в каком громкоговорителе, визгливые бабьи голоса то и дело перекрывали мужские, потом все повторялось с точностью до наоборот. В общем, то что надо, народу полно, все с какой ни какой монетой, кто же на рынок пойдет без денег, гуляй не хочу.
