Ромео вздрогнул: его собственное лицо не улыбалось, и он прекрасно это знал. Однако Ромео в зеркале продолжал усмехаться и сверкать запавшими глазами, которые глядели взглядом демона.
«Глупая галлюцинация!» – Зло выкрикнул Ромео. Ромео в зеркале недовольно скривился и вдруг сказал, хотя сам Ромео в этот миг был нем как рыба:
– А ты хотел только «Сказки тысячи и одной ночи» смотреть? Хорошо. Тогда сейчас ты увидишь сказку. Сейчас ты сможешь увидеть то, что произошло на тысяча вторую ночь. Смотри внимательно, Ромео…
Предвосхищенье
1.
На девятом облаке начиналось новое утро.
Солнце, в очередной раз, для нее, наверное в стомиллионный, лениво взобралось на край облака, подмигнуло Ей, зевнуло, зарумянилось, окрасило горизонт в цвет клубничной пенки.
Она мрачно буркнула Солнцу «здрасьте» и посмотрела вниз. Так Она делала каждое утро. В этот день над землей снова висли мрачные свинцовые тучи.
«Нет, – проворчала Она сама себе, – сегодня никуда не пойду, даже если будут тащить силком».
– Что, опять нет? – Она обернулась, внезапно услышав громкий звук хлопающих крыльев. На край облака уселся Ангел. Пряно повеяло амброй.
– Нет, опять нет!
– Послушай, по-моему, ты просто даром теряешь здесь время. Каждый день на свет появляются тысячи, сотни тысяч младенцев! – Ангел широко развел руки, словно пытаясь наглядно показать Ей, как много появляется младенцев на свет. – Им всем нужны души. Большинство из вас уже полетели сегодня по седьмому, восьмому разу, а ты все сидишь тут, бескрайние небесные просторы обозреваешь. Сколько раз ты на Земле была? Один? Один! Чего ты ждешь, кого ты ждешь и почему ты ждешь?
Перья крыльев ангела в негодовании затрепетали. Она с нахлынувшим раздражением покосилась на златые кудри собеседника. У нее самой никаких кудрей не было. Не было и рук, и даже ног. Так, лишь тень эфемерная.
– Да, эфемерная! – Вслух повторил ангел, прочитав ее мысли.
– Ты не понимаешь. – Тягуче проговорила она, вкладывая в эти слова особый смысл.– ОН еще не родился.
– Кто? – Сапфировые глаза ангела выразили недоумение всей Вселенной.
– Мой человек.
– Прости, я действительно не понимаю.
– Он! – Продолжала она, словно не услышав реплики. – Единственный и неповторимый!
Вдохновение внезапно окатило ее горячей волной, ее залихорадило, если только тень вообще может лихорадить:
– Я отправлюсь на Землю только тогда, когда на нее придет человек, достойный меня! Я душа гения, понимаешь? А не какого-нибудь простого смертного. Он будет Великий! Слышишь, великий человек! Более великий, чем все великие вместе взятые. Он должен быть…Должен быть…..
– И с чего, скажи на милость, ты так решила? – Ангел не скрыл иронии в голосе. – Что-то я не помню, чтобы ты была в Бетховене или, скажем, Шекспире, да Джимми Моррисоне, наконец! Может, я что-то забыл? Напомни тогда, Душа номер 6871!
– Нет… – Душа стихла на мгновение, но тут же задиристо воскликнула. – Ну и что с того? Не была, а теперь буду!
– Дорогая, не доведет тебя беспочвенная гордыня до добра… – Прервал ее ангел, печально покачал головой и соскользнул с облака. Воздушные вихри расправили его великолепные белоснежные крылья, и он, легкий и сильный, устремился вдаль, описывая в кристально искрящемся небосклоне огромные круги.
Она ощущала легкое жжение недосказанных мыслей. Крылатый не дослушал ее. В очередной раз.
В тишине послышались отдаленные звуки. Она напряглась, чтобы разобрать их. Звуки быстро приближались. Они походили на многоголосое бормотание, на тихий щебет пичужек на рассвете, на легкий шелест волн в одинокой бухте, на звон хрустальных колокольчиков в вишневом саду. Внезапно облако словно накрыло чередой теней, одна за другой проносившихся мимо. В хоре звуков она расслышала: «Эй, ты с нами? Мы вниз!» Словно эхом подхватило: «Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Мы вниз! Мы вниз! Мы вниз!» Тени закружили, закружились, стараясь увлечь Ее за собой.
«Идите! – зло каркнула Она. – Осчастливливайте своих жалких людишек! А меня оставьте в покое!»
«Ха-ха-ха! Хи-хи-хи! Ха-ха-ха! Хи-хи-хи!» – Щебетание стихло вдали еще быстрее, чем приблизилось. Еще немного позвенело в ее памяти, а потом и вовсе исчезло.
