Ей очень захотелось рассмотреть гостью повнимательнее. Сгорая от любопытства, Вика ерзала на стуле, обдумывая, как же это сделать.
Шанс не заставил себя долго ждать — незнакомка появилась на пороге ее кабинета сама.
— Вы не подскажете, где здесь можно найти чашки и чай? А еще лучше, что-нибудь посущественней. Вадим голодный.
— Сейчас поищем, — со всей любезностью откликнулась Вика, понимая, что появился благовидный предлог попасть в кабинет и понаблюдать за этой парочкой голубков. — Вас сколько?
— Пить хотят трое.
— Я все принесу. Не волнуйтесь.
Женщина кивнула и скрылась в коридоре.
Предполагаемая любовница Ворона была невысокого роста, худенькая, с угловатыми, как у ребенка, плечиками, с приятным, но маловыразительным лицом, рыжими волосами до плеч, совсем ее не красящими. Единственной выдающейся частью ее фигуры была небольшая, но упругая попа. На женщине была обыкновенная футболка белого цвета и красные спортивные штаны, плотно облегающие очевидное достоинство. Вика уловила в глазах гостьи легкое беспокойство по поводу себя: «Уж не соперница ли?»
Вика поставила на поднос чашки с горячим чаем, на блюдце положила нарезанную колбасу с хлебом и, тщательно скрывая эмоции, молодым игристым вином заполнившие ее изнутри, вошла в кабинет. Она поздоровалась, поставила на стол поднос, едва заметно стрельнув глазами в сторону Вадима, тут же сделала все нужные выводы и, пряча глаза, исчезла.
Представшая перед ней картина говорила сама за себя: возле окна на двух приставленных один к другому столах лежали какие-то чертежи. Над ними склонился Вадим с другими мужчинами. Женщина же, находясь справа от шефа, возлежала на чертежах так, что его лицо почти упиралось в ее прелести сзади. При этом она двигалась по столу, бросая на соседа зазывные взгляды. Взгляд же Ворона был спокоен, расслаблен.
Заинтригованная своим наблюдением, Вика дождалась, когда гости уедут, после чего и сама отбыла домой.
Утром понедельника Колесникова сидела за столом, думая, насколько на самом деле скучна, кропотлива работа главного бухгалтера. Вспомнила свой отпуск, когда она ездила к Сашке на Кипр. Там жизнь шла совсем в ином ритме — дети, родители, бабушки, внуки, любовь, поцелуи, измены, ревность, веселые шумные вечера с вином и музыкой, сиртаки, шашлыки…
В дверях бухгалтерии появился «Император». Отдав распоряжение водителю заняться машиной, он приказал ей жестом идти следом за ним, в кабинет Мухина.
— Фу, — выдохнул хозяин, плюхнувшись на свободный стул. — Наконец-то есть где спрятаться! А то меня с утра звонками замучили!
Он выключил телефон, сложил руки в кулак и озорно посмотрел на прислонившуюся к стене Вику.
— Здрасьте, что подпираем?
Девушка пожала плечами.
— Хватит отсиживаться в своей норке. Через полчаса поедешь со мной! На встречу. Останься здесь пока. — Его взгляд упал на Мухина, и следующая реплика предназначалась директору.
— Ты позвонил подрядчикам?
— А что они нам скажут? Мы ни цен, ни хрена еще не знаем, — Михаил Федотович устало закрыл крышку ноутбука и уставился в окно, попыхивая сигаретой.
— Ты урод, б…, я сколько тебя учить должен? Это они нам цены должны давать! При этом все просчитать да еще облизывать, чтобы мы с ними договор заключили. У тебя проект есть?
— Есть, — Мухин повел плечом, поежившись от неудобства перед Викой за прозвучавшее в его адрес оскорбление.
— Ну и какого х… тебе еще нужно? Прозвони всех, кликни клич, что у нас новый объект, — люди тебе сами все принесут, сметы рассчитают. А мы сравним, где выгоднее. Знаешь такую поговорку: хлеб за брюхом не ходит?
— Слышал. Ладно, понял тебя.
— Урод!
Недовольно пробурчав себе под нос что-то еще, Вадим вдруг весело подмигнул притихшей Вике:
— Ты чего какая грустная?
— Ничего…
Он придвинул к себе лежавшую рядом газету и что-то быстро нацарапал на полях.
— Читай! — с улыбкой приказал он Вике и пододвинул газету к ней.
Вика бросила взгляд с опаской, но потом улыбнулась, прочитав: «Викуська-симпампуська!!!!»
— Повеселела? Молодец! Ладно, собирайся, сейчас докурю, и поедем.
Он взглянул на часы, включил сотовый и начал набирать номер водителя Стаса.
