Из своего опыта Олеся знала, мужчины с таким голосом – откровенные грубияны, в достижение своей цели не способны на ласки с женщиной. И потому ей парень этот не понравился. Хотя может, и стоило спросить, с чего он взял, что она торопится. Но Олеся спрашивать не стала, сказала:
– Спасибо. Не надо.
Она посчитала, что разговор закончен, хотела отвернуться, но парень не уходил, настойчиво пялился на нее.
– Я сама на машине. Вы что, не понимаете? – несколько резковато произнесла Олеся, желая поскорее отшить этого доброжелателя.
Его улыбка обернулась хамской ухмылкой.
– Ну сама так сама. Я десять раз не предлагаю, – он повернулся и пошел по перрону дальше.
– А мне и раза предлагать не надо, – крикнула ему вдогонку Олеся и поскорее отвернулась, чтобы не видеть его рожу. – Ходят тут всякие козлы, – произнесла она себе под нос, вздохнув с облегчением. Стоит человек, ни к кому не пристает, так нет же, к нему самому пристают.
Но долго ей вот так стоять в одиночестве не пришлось. Когда Олеся достала сигарету, рука из-за ее спины протянула зажигалку, предлагая закурить.
Захотелось взвыть или отослать этого угодника куда подальше, чтоб не совал свою зажигалку ей под нос. На этот раз Олеся оборачиваться не стала, как впрочем, и отвергать предложенную зажигалку. Раз уж стоящий за ее спиной тип так настаивает, то она может и прикурить.
Она чуть наклонилась и прикурила и почувствовала от руки, в которой была зажигалка, запах дешевого одеколона «Шипр». Даже поморщилась.
– Могу подбросить, куда вам надо, – предложил из-за спины приятный баритон.
Все также, не имея ни малейшего желания обернуться, Олеся заявила в довольно категоричной форме, что в дальнейшей услуге типа не нуждается, и даже за предоставленную зажигалку не поблагодарила. Могла обойтись и своей, которая лежала у нее в сумочке.
Но настроение почему-то испортилось еще больше. Олеся посчитала основной виновницей этого – Ирку. Еще не приехала, а для Олеси уже неудобства. Стой здесь, чтобы вот так каждый встречный кобель приставал.
И она, больше не желая тратить время впустую, ушла. Машину свою оставила возле вокзала. Теперь сев в нее, и отъехав, послала к черту этот опаздывающий поезд.
– Пусть все будет так, как я решила, – сказала она себе.
Спустя минут тридцать с небольшим после того как Олеся уехала, к перрону медленно подкатил долгожданный состав и из вагонов показались утомленные долгой дорогой пассажиры. В толпе замелькали чемоданы, сумки и здоровенные баулы.
И сразу же к вагонам наперегонки кинулись носильщики с тележками в предвкушение заработать. Таксисты деловито засуетились возле своих машин, предлагая отвезти пассажиров хоть на край света.
В этой бурлящей толпе никто не обращал внимания на яркую длинноногую девушку с большой дорожной сумкой в руке. А девушка явно кого-то высматривала в толпе, обеспокоенною крутила головой по сторонам и на хорошеньком личике все больше появлялась растерянность. Ее выразительные глазки так и говорили – ну вот я и приехала, и что мне теперь делать?
В белой узорчатой блузке, сквозь которую просматривался лифчик, скрывающий большие груди и слишком короткой юбочке, она выглядела очаровательной соблазнительницей. Отменная фигура, смазливая мордашка, этого было вполне достаточно, чтобы влюбить в себя даже самого стойкого мужчину.
Она медленно шла по перрону, волоча за собой сумку, то и дело оглядывалась назад и едва не столкнулась с парнем, который тоже кого-то высматривал в толпе. Но сейчас он переключил свое внимание на нее. Нахалка умудрилась наступить ему на лакированный ботинок.
– Ой, извините, – сказала она, и ее щеки покрылись стыдливым румянцем. Так неловко получилось. – Я нечаянно, – добавила она.
Парень уставился на нее и кажется, нисколько не рассердился. Мигом окинул красотку похотливым взглядом с головы до ног, находя, что она даже очень ничего.
– Ерунда, – махнул рукой парень и улыбнулся. – Мне даже приятно…
– Что? – не поняла девушка и округлила свои глазки. – Приятно, что я вам наступила на ногу?
– Ага, – кивнул парень, засмотревшись на нее.
Девушка даже смутилась, хотя парень был и ничего, но чтобы уж вот так пялиться на нее в наглую, не зная ее имени.
