Она увидела на пороге двоих незнакомых людей.
– Вам кого? – спросила она, тихим измученным голосом.
– Мы из милиции, – представился высокий здоровяк и вежливо попросил разрешения войти, мотивируя просьбу тем, что им нужно поговорить.
Татьяна не стала даже глядеть в ихние раскрытые удостоверения.
– Проходите, – сказала она.
– Скажите, вас не насторожил наш визит? – спросил подполковник Туманов, входя и осматриваясь.
Усатый Грек топал за Тумановым. Проходя по коридору, он чуть замедлил шаг, увидев валявшийся на полу красный пиджак и рядом с ним туфли. Указал взглядом Туманову на них. В ответ подполковник кивнул, давая понять, что он тоже обратил внимания на такую небрежность.
– А чего тут настораживаться? – как бы удивилась Татьяна вопросу. – Раз пришли, значит в том есть нужда. Садитесь, – указала она на два стула, стоящих возле стола в кухне.
Туманов с Греком сели.
– Да. Вы правы, – кивнул подполковник, пристально вглядываясь в лицо женщины. – Нужда есть. Мы пришли к вам с недоброй вестью, – сказал он. – Убит ваш муж. – Для Федора была важна реакция, которая неизбежно должна была последовать. Но как ни странно, она не последовала. Татьяна Борисова не заплакала, не впала в истерику. Только на ее чертовски усталом лице чуть взметнулись брови, и тут же вернулись на место. Взгляд серых глаз был рассеянным. И у подполковника зародилось подозрение, что она знала, догадывалась или же предполагала о смерти мужа.
– Ну что вы? – покачав головой, ответила она, когда Туманов спросил ее о своих подозрениях. – Я не пророк. Откуда же я могу знать такие вещи.
– Может быть. Но ведете вы себя как – то, мягко говоря, странно, – заметил на сказанное Борисовой майор Грек.
Татьяна посмотрела на усатого майора и глядя ему в глаза, сказала:
– Просто я могу контролировать свои эмоции. Вот сейчас, вы уйдете и я расплачусь. А при вас не могу.
Грек счел сказанное Борисовой вполне обоснованным. Встречались ему и такие женщины. Хотя с другой стороны, Сан Саныч давал негативную оценку таким особам. Сидит, как каменная статуя. Она небось и в постели такая, решил про Борисову он, но эти свои мысли оставил при себе.
Но вскоре такая прохладность вдовы стала понятной, когда Федор Туманов спросил Татьяну Борисову, были ли у ее мужа любовницы?
– Была у него девица. Но говорю вам сразу: я не знаю ни ее имени ни фамилию и тем более адреса. Кстати, номера телефона – тоже, – в голосе вдовы слышалась откровенная неприязнь к той особе.
Туманов задал традиционный вопрос о врагах. Но Татьяна Борисова на это только пожала плечами.
– Может быть – нет. А может быть и да. Как у всякого нормального человека. Во всяком случаи муж мне никогда не рассказывал про них. Знаете, я так устала, – сказала она, давая понять, что сейчас ей бы лучше побыть одной.
– Да, да. Мы сейчас уйдем. Но позвольте напоследок один вопросик?.. – попросил Федор.
Татьяна Борисова поморщилась, не скрывая, что ей явно не до их вопросов. Но зная, что менты просто так не отстанут, кивнула.
– Задавайте свой вопросик.
– Ощущение такое, что у вас всю ночь свет горел в кухне?.. С чего такое расточительство электроэнергии? – спросил Туманов.
Татьяна не сомневалась, что въедливые менты сразу обратили внимания на свет в кухне. Но всей правды им открывать она не была намерена. В конце концов, Борисов сам виноват в том, что пострадал. Сидел бы дома с ней и глядишь, все бы обошлось. Да и вряд ли эти недотепы сумеют отыскать настоящего убийцу. Свет их заинтересовал? Ну что ж, у нее на это есть ответ.
– Голова у меня сильно болела. Отсюда – рассеянность. Вот я и позабыла погасить свет, – сказала она с тем выпроваживая оперативников из квартиры.
Увидев, что Грек с Тумановым вышли из подъезда оба мрачные, старший лейтенант Ваняшин спросил:
– Что, ребятушки, не веселы? Что головушки повесели?
Все то время, пока его коллеги опрашивали вдову, Ваняшин сидел в машине и чтобы не скучать, крутил магнитолу, не забывая поглядывать в окно на проходящих мимо молодых девушек. Короткие юбочки, стройные ножки, что еще надо парню для поднятия настроения. И потому Леха Ваняшин в отличие от своих старших коллег, выглядел веселым.
