Мы прошли в отдельную комнату, и Наташка заказала нам вино и несколько блюд из европейской кухни.
– Что за компания? – спросила она.
– Какая компания? – не поняла я.
– Ты сказала, что нашла новую работу…
– Я такого не говорила.
– ???? – Немой сцене позавидовал бы сам Гоголь!
– Мне просто повысили зарплату. В три раза.
– Ух! Ничего себе! Ну ты, лапа, даешь! – удивилась Юлька. (Так из душечки я превратилась в лапу, интересно чью? Хотелось бы животное поминиатюрнее.)
– Да, очень неплохо. Не спрашиваю, как тебе это удалось, но пока все очень даже неплохо, – похвалила меня Наташка. – Ну хорошо, сейчас ты должна найти себе мужчину.
– Я это уже поняла, – вздохнула я.
– А чего так тяжело? – не поняла Наташка.
Я засмущалась:
– Я никогда не спала с мужчиной, который мне не нравится.
– Какой кошмар! – не сдержалась Юлька.
Я пожала плечами.
– Во-первых, тебя никто не заставляет с ним спать, – успокоила меня Наташка. – Во-вторых, тебе необходим опыт общения с мужчиной, в которого ты не влюблена. Потому что, когда ты не влюблена, ты ведешь себя нормально. Не думаешь об этом мужчине днем и ночью, не позволяешь ему унижать себя и именно этим завоевываешь его симпатию. Тебе нужен такой опыт, чтобы ты потом так же вела себя с Леней. Поняла?
В понедельник я начала новую жизнь.
Я купила себе блокнотик, куда собиралась записывать мужчин, которые предпочли бы не футбол, а мое общество, и старалась точно следовать диете. Мне это удавалось не без труда.
На завтрак я выпила только кофе, на обед съела одно вареное яйцо и в четыре часа так захотела кушать, что сбежала домой готовить себе жареную рыбу и салат из капусты. Но мне этого показалось мало, и я добавила к меню два пончика с вареньем, две конфеты и чашечку кофе с сахаром.
Два мандарина и два апельсина я съела уже в постели. (Видимо, найти талию на своем теле мне не удастся никогда!)
Утром я посмотрела на холодильник, где одиноко грустила моя диета, и решила начать все сначала. Ну и что, что со вторника? Попытка не пытка.
Увидев, что на завтрак полагается не только кофе, а еще и сухарик, я обрадовалась и побежала на кухню сушить сухари. Отрезала большой кусок хлеба и попыталась запихнуть его в тостер. Не вышло. Пришлось отрезать другой кусок, явно уступающий своему предыдущему собрату по толщине. Но, проглотив его за секунду, я сразу поняла, что еще один сухарик мне явно не повредит.
В двенадцать часов я съела жареную рыбу с салатом. Большую рыбу и много салата. Утолив на время голод, удобно расположилась в кресле, листая мой ежедневник. Одна из записей гласила: «Поздравить Ирину с днем рождения».
Ира – это моя лучшая подруга. Самая лучшая и самая настоящая! Мы учились с ней в одной школе и дружим с первого класса. Конечно, ей повезло в жизни намного больше, чем мне. Во-первых, она родилась светлым кудрявым карапузом. А не толстой девочкой с темными прямыми паклями. (Позже химия и краска изменили мою внешность до неузнаваемости.) Во-вторых, ее курносый носик всегда умилял, мой же нос оставлял желать лучшего. В-третьих, ее размерам позавидовала бы сама Клава Шиффер, потому что фигура у нее идеальная. И если у Шиффер, кроме длинных ног и талии, больше ничего нет, то у Ирки еще имеется грудь третьего размера и пара шариков в коре головного мозга.
Раньше я совершенно не задумывалась, почему она дружит со мной. Нам было интересно проводить время вместе. Сейчас, конечно, все сказали бы, что она играла на контрасте: шикарная длинноволосая блондинка и полноватая неуклюжая брюнетка… Но тогда мы и не думали об этом. И все было искреннее: и дружба, и советы… Она искренне хотела, чтобы я похудела, постоянно искала для меня диеты, вырезала из журналов выкройки, которые, воплотившись в платья и костюмы, удачно скрывали недостатки моей фигуры.
Она искренне радовалась за меня, когда мне удавалось сбросить пару килограммов, и даже вставала по утрам, чтобы помогать мне убегать от моего веса. Но убегать от него удавалось не всегда и очень недалеко! Да и то в основном Ире.
Я искренне радовалась, когда у нее появлялись кавалеры, огорчалась, когда исчезали, и никогда не завидовала ей. Наоборот, я восхищалась моей подругой! Ира легко заводила романы, а я в блокноте записывала, с кем она встречалась и сколько раз целовалась. Рекорд побил мальчик, с которым Ира встречалась два месяца. Его звали Артур. Ира его разжаловала, когда вместо красных роз он подарил ей белые. Я в это время, с обожанием глядя на Артура, не могла понять, чего моей подруге надо, и упрашивала ее простить его «провинность».
