НЕ ЛЮБИТЕ, ДЕВКИ, САЛО
Вы, прочитав заголовок этой главы, зададитесь резон-ным вопросом. А за что же не любить его, Мику Сало? Чем он перед вами провинился? Красавец, миллионер, один из лучших гонщиков Формулы 1. Да за такого не глядя мож-но замуж или на Канары! Только он парень разборчивый, еще не каждую позовет.
Но не о нем мы, не о Мики, а о простом интернацио-нальном, которое еще недавно босиком бегало по загону и довольно хрюкало о сытой жизни.
Наталья — откуда такая бюргерская привычка, вроде в чистом английском роду ни в одном прямом либо кривом колене галлов к саксам и близко не подпускали, — любила шпик и прочую жирную свинину. Сызмальства приметили эту слабость. Как с ней ни боролись, разумно полагая — от-клонение от нормы портит породу и плохо сказывается на урожайности и карьере, — и убеждали, и обманывали, и прятали за семью замками. Ничего поделать не могли. По-ка ушлый секретарь папаньки-лорда не раскопал в истории рода некую графиню Мэри из графства Стюарт, третью жену прадедушки Скруджа, от которой и пошли все сего-дняшние потомки. Жила она в далеком семнадцатом веке, привязанности имела сходные с привязанностями Натали, судьбу немного странную, если не сказать более — таинст-венную. Надо же, через четыре столетия, шестнадцать по-колений, если считать по родословной, выплыли дурные повадки феодализма. Жаль, папа-лорд был сильно занят своей важностью и службой, мама-лордочка была занята собой и своей неуемной любовью ко всем, кого кто-то уже любил, а она еще нет. Если бы они нашли время поближе познакомиться с жизнеописанием своей древней прамате-ри и посмотреть, что еще кроме сала, имело место быть у бабульки в достатке, может, по-другому бы судьба распо-рядилась их дочерью. Но… что сало, то съели.
Эта привязанность к нежному и сытному продукту и предопределила ее извилистый путь в Россию. Не кон-кретно сам путь, а дорогу, которой ей следовало следовать.
Стала Наталья любимой и единственной дочерью Ма-ни и Миколы Чесалы, украинских инженеров, сбежавших от бескормицы с угольного Донбасса в сытую, хоть и гряз-но-холодную после самостийной, уральскую столицу. Не столицу вообще, а только черной металлургии. Прямо в сам город, прямо на известный металлургический комби-нат.
Собственный послужной список и густое засилье са-лолюбимой родни на руководящих и около постах помогли сначала пристроиться с краешку, а потом и поглубже влезть.
У Мани и Миколы, истинных хохлов, продавшихся в свое время англичанам опять же за пресловутое сало, за-плывшая жиром совесть была нерастопляемо спокойна. Честно скажем, не какие-нибудь мелкие попрошайки, де-шевка, помани пальчиком и на коленях поползут. Прода-лись они за большое количество. Ловкая Маня и хитрый Микола выторговали для себя ровно один кило, нет — одно кило, нет — одну килу… не важно, главное в том, что с мо-мента их официально задокументированной вербовки Ма-ня могла ежедневно, без ущерба для внутреннего семейно-го бюджета, выставлять салолюбивому семейству цельный килограмм вкусной свинятины на каждое присутствующее за столом родное хохляцкое рыло.
А легализоваться в тогдашнем сэсэсэре было проще простого. Это только наивные кагэбэшники считали, что придуманная ими паспортная система закабаляла весь на-род и делала каждый его шаг по перемещению в родном советском пространстве подконтрольным и отслеживае-мым.
Как мы уже признавались, Маня и Микола Чесалы приехали на Урал. С ними прибыла пока еще беспаспорт-ная Наталья, всей документальной ценностью которой яв-лялось свидетельство о ее нарождении на свет в одна ты-сяча девятьсот семьдесят шестом году (так Натали стала на три года моложе самой себя, что, для женщины, весьма приятное действо). И запись в паспорте у батьки да и у мамки. Устроились на работу, получили жилье, прописа-лись. Дочке по свидетельству о рождении выдали паспорт с фотографией и прочими атрибутами гражданина СССР. В то же время истинная Наталья Чесало, которая ни за что не хотела уезжать со своей любимой родины, осталась жить при бабушке, в ее хате, с полученным по случаю слу-чайной утери при переезде дубликатом свидетельства о рождении, по которому она, по месту жительства у бабуш-ки получила свой паспорт, и тоже на Наталью, и тоже на Миколовну Чесалову. И стало их две, одинаковые, хотя и не похожие ничем, кроме одинакового шестнадцатилетне-го возраста, но нам вторая, которая подлинная, ну никак не интересна, нехай в своей хате с бабулькой бульбу с клец-ками хлебает и свиноматкам хвосты крючком на бигуди завивает.
