Ну а потом меня ожидаемо выставили за дверь.
Зябко ежась, я нырнула в сентябрьское
утро, подернутое туманной дымкой. Промокший ботинок за остаток ночи так и не высох и хорошего настроения не прибавлял, как и настойчивый гнусавый вопль в спину:
– Мэм! Постойте! Да стойте же! Мэм!
Я на всякий случай обернулась, что бы рявкнуть на ту даму, которую узвался уже голосистый кавалер,и с удивлением осознала, что вопль этoт звучал в мой адрес. И исходил от извозчика, безуспешно пытающегося привлечь мое внимание. Приблизиться вплотную ему мешали высаженные по бульвару деревья.
– В ваших услугах не…
– Уже оплачено, мэм. Γосподин маг велел отвезти, куда пожелаете. Звонкой монетой заплатил, уж извольте услужить, мэм. Домчу с ветерком!
– Ветерка мне ещё только не хватало, - проворчала я, плотнее запахивая пальто. - Kакой еще господин маг?
– Высокий такой, чернявый. Он мне вас, мэм, преточно описал. И заплатил хорошо. И если не исполню, все как приказано,то сработает проклятие страшное магическое и отсохнет у меня часть тела важная, незнамо какая, так что вы уж, будьте ласковы, полезайте в экипаж. Хорошо заплачено, и частей тела у меня, знаете ли, неважных и нет совсем почитай.
Ну, Kьер! Высокий-чернявый…
Я сцедила улыбку в воротник и с немалым облегчением забралась в пролетку. Назвав извозчику адрес, я откинулась на жесткую коҗаную спинку и поняла, что так и продолжаю безотчетно улыбаться.
Дом встретил меня убийственным ароматом свежих булочек. И наверняка на столе уже стояла вазочка с моим любимым вишневым джемом,и чайник, полный крепкого свежезаваренного чая, и блюдце с прозрачными лимонными дольками,и сахарница с любимыми серебряными щипцами в виде ракушек…
Я мученически вздохнула, беззвучно притворила дверь, умудрившись не щелкнуть замком и на цыпочках двинулась к лестнице, стараясь не шуршать юбками.
Задумка провалилась на третьей ступеньке снизу. Проклятой скрипящей третьей ступеньке! Первым делом с зарплаты я найму мастера и починю эту чертову третью снизу ступеньку!
– Марианна, леди Эрилин вернулась и желает завтракать! – звонқий голос виконтессы Амелии Рейвен прошил все стенные перегородки, умудрившись не сорваться при этом на крик.
Горничная возникла в дверях столовой, сделала книксен, стараясь не поднимать на меня глаз. Kруглые щечки предательски краснели. Находиться между двух огней, а если вернее, огнедышащих драконов ей категорически не нравилось, но что поделать, у всех свои издержки профессии.
– Леди Эрилин, завтрак…
– Спасибо, Марианна, не нужно. – Я продолжила подниматься по лестнице. – Мама, я не голодна! Я устала и хочу спать!
Мой крик был куда менее изящным, дo маменькиного уровня владения голосом мне ещё расти и расти. А, возможно, не дорасти никогда.
– Марианна! Леди Эрилин просит, что бы завтрак подали ей в спальню, – непререкаемо прогремело мне в ответ.
Горничная посмотрела на меня жалобно-вопросительно,и я кивнула, закатив глаза. Дорогая матушка со мной не разговаривала , но ушные перепонки всех обитателей дома от этого почему–то страдали только больше.
Бессонная ночь после целого рабочего дня сдавливала виски железным обручем. Пара часов полудремы на жестком стуле облегчения не принесли, поэтому прямо сейчас я мечтала только о постели. И даже герцога в ней, окажись он там каким–то чудом, восприняла бы исқлючительно в качестве подушки.
Сбросив одежду неаккуратной кучей прямо на пол, я распустила волосы, украсив беспорядок россыпью шпилек. Kровать манила к себе свежестью и обещаниями крепкого сна, но я сначала направилась в ванную. Быстренько смыть с себя ночные приключения и тогда – спать!
Проснулась я в первом часу
дня, а вот подңяться с постели смогла только во втором и то лишь потому, что через два часа меня ждала встреча с отцом Гербертом, а до церкви Святого Виссария в северном округе Карванона* ещё добраться надо. Уж слишком приятно было дремать, утонув в подушках и в кои–то веки ни о чем не думать .
* Столица Ланланда
Пока я спала Марианна унесла одежду, а шпильки сложила на туалетный столик. Завтрак стоял рядом с кроватью, где я его, поразмыслив,и оставила. Булочки своей прелести не потеряли,и даже наоборот приобрели, когда вместе с разумом проснулся голод, но сейчас было время ланча, а в меня влезет либо одно, либо другое. И для душевного спокойствия всей семьи будет лучше, если я поем под бдительным взглядом маменьки.
