— Девочка, даже если они и остались — чем это тебе поможет? Чем больше людей будет знать, что ты здесь, тем больший риск для тебя.
Беатриса подошла к окну, задумчиво посмотрела вниз.
— Есть одна возможность, — задумчиво сказала она.
— Какая? Говори!
— Моя сестра, Лидия, тяжело больна. Ей нужен постоянный уход. Я уже предупредила лорда о том, что мне вскорости придется оставить место. Мы договорились, что он будет искать замену, жаль, конечно, оставлять Лайли…
— А я тут при чем?
— Очень при том — если ты, конечно, захочешь. — Беатриса присела снова на софу, с тревогой ожидая, какова будет реакция Элисон. — Ты могла бы предложить свои услуги вместо меня.
Элис не могла скрыть своего возмущения:
— Работать по найму? Гувернанткой? За деньги? — Она покраснела, поняв, что таким пренебрежительным отношением к наемному труду оскорбляет Беатрису — она‑то как раз всю жизнь была в услужении.
— Нет, конечно, это почетная миссия, но я вряд ли подготовлена к ней. Да к тому же и деньги мне не нужны.
Беатриса принялась ее убеждать:
— Ну и что, что у тебя есть деньги, зато у тебя нет крыши над головой, нет легального прикрытия, значит, ты все равно что нищая. И потом никому в голову не придет искать тебя в таком качестве и в таком месте!
С болью, почти с ужасом, Элисон вынуждена была признать справедливость холодной логики своей бывшей наставницы. Она была права, как всегда.
Но работать?.. Трудиться за деньги… Ее падение продолжалось: сперва она потеряла имение, потом имя, а теперь станет служанкой.
— Я знаю, что тебе нелегко решиться на такой шаг, но ты должна отбросить все посторонние мысли. — Беатриса нежно погладила Элис по щеке. — Ты ведь знаешь, что я права.
Девушка тяжело вздохнула, что означало знак согласия. Беатриса ободряюще улыбнулась ей.
— Но я никогда не занималась преподаванием, — запоздало запротестовала она.
— Я тебя подучу, не бойся. Сейчас главное, чтобы он тебя взял. — Беатриса машинально продолжала разглаживать складки своего люстринового платья, как это она делала всегда, когда о чем‑нибудь серьезно задумывалась — и вдруг вскочила, увидев, как дверь открывается. Это был Данкен Грэнвилл, собственной персоной — тот человек, в руках которого была сейчас судьба Элисон.
— Беатриса! Надеюсь, это не Лайли я видел несколько минут назад бегущей вверх по лестнице? Насколько мне известно, у нее сейчас урок латыни, не так ли?
— Извините, ваша милость! Мне срочно надо кое‑что обсудить с вами.
— Вы можете присесть, мисс Уокер, хотя сразу хочу вам сказать: я абсолютно уверен, что разговор о вашей возможной службе здесь в качестве гувернантки — просто беспредметен. Я согласился побеседовать с вами исключительно из уважения к просьбе Беатрисы — не более того. Она меня заверила, что у вас богатый опыт и обширные познания, но для меня это не играет никакой роли. Я просто принципиально против того, чтобы столь молодая особа была гувернанткой моей дочери.
Значит, Беатриса уже успела сочинить историю о ее успехах на поприще воспитания. Стыдно за эту ложь, но не менее обидно и то, что все оказалось бесполезным. И что за дурацкие принципы у этого лорда Грэнвилла?
— Я и не знала, что молодость — столь большой порок.
— Дело в том, что вы можете в любой момент выйти замуж. До Беатрисы у Лайли была другая гувернантка, примерно вашего возраста. Девочка к ней так привязалась — и вдруг она заявляет, что выходит замуж и покидает нас. Для дочери это был тяжелый удар. Видите ли, мисс Уокер, мать Лайли умерла, когда она была еще совсем маленькая. С тех пор дочь для меня — все, что у меня есть в этом мире. И вы, конечно, понимаете, что я не хочу, чтобы она второй раз пережила такой удар.
— Лорд Грэнвилл, разрешите заверить вас, что я не имею абсолютно никаких намерений заводить какие‑либо романы с кем бы то ни было.
— Намерения намерениями, мисс Уокер, однако вынужден заметить, что, несмотря на ваш, как бы это сказать помягче, несколько помятый вид, вы, бесспорно, сохраняете привлекательность для определенного сорта мужчин.
Мерзавец — как он выразился о ее внешности! Элис с трудом удержалась от того, чтобы встать и выйти из комнаты. Она сжала свои кулачки так, что они побелели. Она покажет этому снобу, что она не какая‑нибудь там необразованная деревенщина!
