Двадцать минут спустя появились двое полицейских, бросили взгляд в спальню и
вызвали по рации подкрепление. Ник понял, что ни один из них не узнал жертву.
Он чувствовал, словно его затягивает в пучину, утягивая все дальше и дальше от
безопасного берега, с каждым разом становилось все сложнее дышать. Он рассказал копам
в точности, что произошло: босс не появился на работе, и Ник отправился на его поиски и
нашел мертвым.
– Как зовут босса?
– Сенатор Соединенных Штатов Джон О’Коннор.
Ник увидел, как оба молодых офицера мгновенно побледнели и тут же кинулись
снова звонить начальству.
– Еще один скандал в «Уотергейте», - услышал он, как пробормотал один из них.
Вновь зазвонил сотовый. На этот раз Ник тихо ответил:
– Да.
– Ник! – кричала Кристина. – Черт возьми, где вы? У Тревора уже сердечный
приступ!
Она имела в виду их директора по связям с общественностью, у которого на это утро
в расписании для сенатора шли одно за другим интервью.
– Он умер, Крис.
– Кто умер? О чем ты говоришь?
– Джон.
Ее тихий вскрик разорвал ему сердце:
– Нет.
Для Ника не было секретом, что она была безнадежно влюблена в Джона. То, что
Кристина как истинный профессионал никогда бы не выдала своих чувств, было одной из
причин, по которой Ник ее уважал.
– Прости, что так сразу выпалил.
– Как он умер? – спросила Кристина упавшим голосом.
– Заколот в постели.
Ее опустошающий стон эхом отдался в телефоне:
– Но кто… То есть – за что?
– Здесь полиция, но я еще ничего не знаю. Мне нужно, чтобы ты потребовала
отсрочку по голосованию.
– Я не могу, – сказала она и добавила шепотом. – Прямо сейчас я не могу ни о чем
думать.
– Ты должна, Крис. Этот закон - его детище. Мы не можем позволить, чтобы вся его
тяжелая работа превратилась в ничто. Можешь сделать? Ради него…
– Да… хорошо.
– Тебе придется взять себя в руки ради команды, но пока ничего им не говори. До
того, как оповестят родителей.
– О, Боже, бедные его родители. Ты должен поехать сам, Ник. Пусть они услышат
эту новость от тебя, а не от незнакомых полицейских.
– Не знаю, смогу ли. Как сказать близким, что их сын мертв?
– Он бы хотел, чтобы родители узнали от тебя.
– Что ж, ты права. Я спрошу, разрешит ли мне полиция.
– Что мы будем делать без него, Ник? – Крис задала вопрос, который неотвязно
преследовал Ника. – Просто не могу представить этот мир, нашу жизнь без него.
– Я тоже не могу, - сказал Ник, понимая, насколько станет другой жизнь без Джона,
вокруг которого все вращалось.
– Он в самом деле умер? – переспросила она, будто хотела убедиться, что это не чья-
то жестокая шутка. – Кто-то его убил?
– Да.
Стоя перед кабинетом шефа, детектив-сержант Сэм Холланд пригладила волосы
цвета ириски, которые на работе собирала заколкой, ущипнула щеки, неделями не
видевшие солнца, и расправила складки на сером жакете, надетом поверх красного топа.
Глубоко вздохнув, чтобы успокоить нервы и унять хроническую боль в желудке, она
толкнула дверь и зашла. Секретарша шефа Фарнсуорта с улыбкой поприветствовала Сэм:
– Проходите к нему, сержант Холланд. Он вас ждет.
«Отлично», – подумала Сэм и наградила секретаршу слабым подобием улыбки.
Не дав себе возможность поджать хвост, развернуться и сбежать, она согнала с лица
гримасу и вошла.
– Сержант.
Шеф, мужчина, которого детектив Холланд некогда звала дядя Джо, встал и вышел
из-за большого стола, чтобы крепко пожать ей руку. Серые глаза окинули Сэм заботливым
и доброжелательным взглядом – что-то новенькое с тех пор, как произошел тот
«несчастный случай». Раньше такого не было.
– Хорошо выглядишь.
– Да и чувствую себя хорошо.
– Рад слышать. – Он жестом показал на стул. – Кофе?
– Нет, спасибо.
Наливая себе чашечку, шеф оглянулся через плечо:
– Я переживал за тебя, Сэм.
– Мне жаль, что я заставила вас переживать. И что опозорила департамент.
Впервые ей представилась возможность поговорить с начальником начистоту с тех
пор, как вернулась из месячного административного отпуска, во время которого она
зазубривала эту фразу снова и снова. И думала, что выдала ее с убедительной
