Я позвонила Кэссиди и Трисии, их обеих моя новость привела в полный восторг. Трисия взяла с меня слово вечером отметить мою удачу, выпив где-нибудь по коктейлю. Я передала ее слова Кэссиди, которая пообещала поскорее избавиться от своего спутника, так что мы можем на нее рассчитывать.
Потом я не спеша дошла до конторы Кайла и позвонила ему с улицы. Я вообще уважаю чужую работу и уж совсем не хочу, чтобы его коллеги считали меня легкомысленной девицей, которая вечно некстати появляется на пороге и всем мешает. Особенно сейчас, когда придется общаться с кем-то из них на совершенно другом уровне.
— Ты где? — обрадовался Кайл.
— Перед главным входом. Не хочу тебе мешать, но я оказалась поблизости, вот и решила позвонить.
— Что-то случилось?
— Да, у меня потрясающая новость.
— Я сейчас спущусь, тогда и расскажешь.
Какое же это счастье — наблюдать, как к тебе шагает человек, которого ты обожаешь. Он приближается, а ты предчувствуешь его радость, его запах, вкус его губ. Пока он слишком далеко, чтобы с ним заговорить, любуешься его пружинистой походкой, рыжими искрами, которые солнце зажигает у него в волосах, сиянием его голубых глаз, тем, как он склоняет голову набок, потому что продолжает думать о своем; наконец подходит близко-близко и выдыхает:
— Привет.
Он быстро и нежно коснулся меня губами. На людях, особенно перед своей конторой, он проявляет сдержанность. Я заметила, как, выпрямляясь, он скользнул взглядом вокруг, чтобы убедиться, что за нами никто не наблюдает.
— Давай вечером куда-нибудь сходим, — предложила я.
— Если хочешь чего-то существенного, закажи столик, только на попозже. Я сегодня не скоро освобожусь.
— Какая жалость. У нас есть повод кое-что отметить.
— Что за повод?
— Мне надо поговорить с одним из твоих сослуживцев.
— Давай по порядку. Начни с повода кое-что отметить.
— В этом все дело. Эйлин наконец дала мне настоящее задание. Я пишу статью о Гвен Линкольн.
— Что за статья?
— Журналистское расследование.
— И что ты называешь расследованием?
— Это будет очерк о ее новом предприятии, но я намерена написать и об убийстве Гарта Хендерсона.
— С какой стати?
— Она ведь все еще под подозрением, верно?
Он начал задумчиво пощипывать себя за нижнюю губу.
— Извини, я не слежу за ходом этого расследования.
— Вот я и выясню.
— Что еще ты хочешь выяснить?
— Все, что сумею раскопать.
Кайл улыбнулся доброй и одновременно немного печальной улыбкой. Я решила, что он, вероятно, подумал, как много времени отнимает его нынешнее дело, а теперь из-за моей статьи у нас совсем не останется времени друг для друга.
— Почему ты полагаешь, что Гвен Линкольн будет с тобой разговаривать?
— Об этом с нами договаривался ее деловой партнер.
— Тогда понятно.
— А Эйлин поручила интервью мне. Знаешь, какой это для нее огромный шаг вперед в плане признания моих возможностей!
— Что ж, отлично.
Он отпустил губу, но я напрасно ожидала от него улыбки и поздравлений. Вместо этого мужчина моей жизни произнес три слова, от которых у меня сначала екнуло сердце, потом закружилась голова. Три слова, которые могли навсегда испортить наши отношения. Три коротеньких слова:
— Не делай этого.
Дорогая Молли!
Мы без ума друг от друга, вот только он не в восторге от того, что я делаю. Я имею в виду свою работу, а не какую-то там глупую привычку или странное поведение в постели. Его собственная работа связана с опасностью и риском, но ведь я его поддерживаю. Почему же он не поступает так же? Моя работа далеко не так опасна: в него, между прочим, стреляют постоянно, а в меня — лишь изредка. Разве не естественно с моей стороны ждать и от него уважительного отношения к моему делу?
Бедняжка, которую не поддерживает любимый
Одна из интереснейших особенностей работы автора колонки советов заключается в том, что чужие проблемы разрешаются легко, куда легче собственных. Во многом это происходит потому, что имеешь дело только с частичкой жизни других людей. К тому же, садясь за письмо в редакцию, читатели обычно изливают на бумаге самую суть проблемы, даже если пока эту проблему не осознают. Скажем, письмо, в котором подружка невесты сокрушается о том, что на мерзкое платье пришлось потратить кучу денег, и между делом называет невесту «этой самовлюбленной потаскушкой, которая уводит чужих мужиков», свидетельствует о том, что с их нежной женской дружбой не все в порядке.
