антифашистов-спартаковцев погибших в Германии, и принятого на попечение
Советской Республикой, лишь кивнул:
- Невелика наука.
- Слушай, давай я с девчонками договорюсь, у нас в корпусе переночуешь. А то
эти ведь точно не успокоятся.
- Знаешь, почему нельзя бегать от снайпера?
- От кого?
- Ну... от меткого стрелка...
- Э... почему?
- Умрёшь уставшим, - лениво сказал Александр, переворачиваясь на живот. - Всё
равно приползут. А прятаться у девчонок это как-то не комильфо.
- Не замечала я в тебе любовь к французскому.
- Tout utilisé pour la première fois . - Машинально ответил Александр и посмотрел
на солнце. - Сегодня у нас...
- Двадцать седьмое мая.
- Двадцать седьмое... - Он кивнул, - Значит ещё часов восемь светлого времени.
Нормально. Всё высохнет через пару часов, и пойдём.
- На обед опоздаем.
- Добудем чего-нибудь на кухне, - отмахнулся Александр.
- Клавсанна будет ругаться...
Память настоящего Белова услужливо вызвала образ огромной женщины,
саженного роста и гигантских форм, с ярким румяным лицом и мощными
кулачищами. Она неплохо относилась к воспитанникам, но воровства на кухне не
терпела, и многим, в том числе и Белову не раз попадало мокрой тряпкой.
Воспоминания об этой тряпке были особенно яркими...
- А мы ей не скажем... - Тут память подбросила новые воспоминания, и Сашка
добавил, - Или выпросим чего-нибудь...
Результаты ревизии были не блестящими. Тело прошлый хозяин не то чтобы
запустил. Нет, следы физподготовки явно наличествовали. Но вот с координацией
всё было плохо. Хотя плохо это по меркам его, тогдашней подготовки. Для этого
времени, а год шёл... Трудно сказать, но... О! Вон на пляже плакат, с годом...
Тридцать четвертый? Сойдет...
Так вот, для этого времени Саша был развит очень даже прилично. Можно сказать
даже, что не по годам развит. Стройный, жилистый и без капли жира, под загорелой
кожей. Впрочем, в эти времена толстые дети в Стране Советов были большой
редкостью. Мускулы?.. Ну, в общем, имеются, но вот справится ли это тело с тремя
- четырьмя противниками - ещё вопрос. Хотя...
Он задумался в поисках решения, и память мальчишки подсказала ему, что в
детском доме была неплохая мастерская, за которой присматривал старый мастер
которого все называли Ляо. И там наверняка можно было раздобыть всё что нужно,
и даже сверху.
- Так и будем молчать? - подала голос девочка.
- Есть предложения? - Александр лежавший на мягком речном песке повернулся в
сторону Леры, внимательно окинул взглядом её по-детски нескладную фигуру и
лицо, отметив про себя, что лет через десять девочка расцветёт и станет настоящей
красавицей. Но чувств к ней не было вообще никаких. Даже спортивного интереса.
- Ну, раньше ты был как-то поразговорчивее.
- Раньше не сейчас, - Александр вздохнул. - Но если тебе непременно нужно что-
то говорить, можешь рассказать чего-нибудь.
- Нет, ты сегодня какой-то не такой, - Лера покачала головой. - Тебя по голове не
били?
- Нет вроде, - Александр улыбнулся. - Чуть не притопили как котёнка, а так - всё
нормально. Ты давай, иди, а я позже подойду. Мне ещё подумать нужно. Кстати,
можешь для меня порцию заначить, чтобы не пришлось устраивать экспроприацию
на кухне, и доводить Клавсанну до инфаркта.
- До швабры её скорее доведёшь! - Фыркнула девочка, и поднялась на ноги, -
Только не влипай никуда.
- Oui mon general ! - Александр не вставая отсалютовал подруге, и дождавшись
когда она уйдёт, снова перевернулся на спину и закрыл глаза.
Старик не соврал, и память предыдущего владельца тела была в порядке, хотя и
лишена всякой эмоциональной окраски.
Родители выглядевшие словно на чёрно-белом снимке, их смерть от рук нацистов,
о которой Белов узнал только от друзей семьи. Пароход до Ленинграда, и долгих
пять лет бродяжничества по городам и весям России, всё выглядело достаточно
подробно, но спокойно, и бесцветно, будто перегоревший костёр.
Детский дом, в который попал Александр, находился на берегу Волги в старинной
усадьбе, не сохранившей имён владельцев, а лишь затейливую монограмму на
воротах. Зато сохранился большой парк, с пересохшими ныне фонтанами, и пруд
глубиной всего в метр.
