"Nirvana": "Pennyroyal Tea"
Композиция "Pennyroyal Tea" с пластинки "In Utero" группы "Nirvana".
Американский президент Клинтон как-то сделал персональное признание: "В молодости, - сказал он, - я курил марихуану, но не затягивался". Я вынужден тут сделать подобное же признание: в молодости тоже однажды курил марихуану, но пошёл дальше американского президента - и затянулся. В горле, помню, запершило, голова поплыла, я начал смеяться дурацким смехом: Но зато на следующий день за минуты воображаемой радости пришлось расплачиваться поганым настроением и мерзким самочувствием. Сами понимаете, специалистом по наркотикам меня это не делает, но можно выводы кое какие сделать: можно предположить, что за всякий наркотический взлёт приходится расплачиваться падением, после "кайфа" наступает "лом", и чем выше "кайф" - тем "лом" сильнее. Из полицейских отчётов теперь выясняется, что в мае девяносто третьего года Курт Кобейн поступил в медицинский центр "Harbour View" в Сиэтле, его трясло, он бредил, лицо его было покрыто пятнами. На вечеринке, где он был до этого, он перекололся героином. Опытная его подруга, Кортни Лав, сделала ему укол бупренофина - это "левое" лекарство, которым наркоманы стимулируют свою нервную систему, потому что в противном случае может наступить её физическое отключение и смерть. Бупренофин как бы нейтрализует воздействие героина, стимулируя те мозговые нейроны, которые героин подавляет. Конечно, это - нейтрализация одной отравы другой, но тогда Кортни Лав заявила, что колола Курту Кобейну бупренофин потому, что у Курта была так называемая "ватная лихорадка". Что это такое: перед уколом героина наркоманы часто фильтруют его, пропуская сквозь сигаретный фильтр или кусочек ваты. Если одно тоненькое, невидимое глазу волокно ваты попадает в героин, оттуда - в шприц, а потом - вену, у жертвы начинается страшная головная боль и рвота. При "ватной лихорадке" надо срочно в больницу, не то и помереть недолго. Рассказываю я это к тому, что врачи-наркологи по такому случаю сообщили журналистам, что комбинация героина и сильных транквилизаторов, таких, скажем, как роипнол, которым Курт Кобейн отравился в Риме, приводит к помутнению рассудка, к тяжёлой депрессии и склонности к самоубийству. Другими словами, если и есть на Земле ад, преисподняя, то это - нечто вроде душевного состояния нашего самоубившегося. К сожалению, что бывает нередко, смерть известного человека подталкивает многих его почитателей последовать примеру - они, может быть и помышляли о чём-то подобном, да раньше не решались, и вот, десятого апреля утром 1994 года выстрелом в висок покончил с собой молодой человек Даниэль Каспер, за день до этого он просидел ночь в гражданской панихиде по Кобейну. В центр психологической помощи в Сиэтле, куда могут звонить отчаявшиеся люди за помощью, число звонков после самоубийства Кобейна подскочило вдвое, многие так и говорят: "Как мы понимаем покойного!" Меж тем, смерть Кобейна привела к тому, что пластинки "Nirvana"-ы стали расходиться большими тиражами, конкретнее, продалось за два дня пятьдесят тысяч альбомов. Альбом "Nevermind" поднялся с девяносто девятого места на шестнадцатое, а пластинка "In Utero" - со сто тридцать шестого на тридцать второе, т. е. более, чем на сто мест. Винить никого не станем, многие, отправляясь в магазин за альбомом "Nirvana"-ы, хотели поставить на свою полку если не вечную, то долгую память своему рок-герою, славно-бесславно погибшему в самом расцвете жизни.
И вот, на этом месте я прощаюсь с вами до будущей недели, до встречи в субботу с повтором в воскресенье и понедельник на короткой, а кое-где средней, а также ультракороткой бибисейской волне. Напоминаю, что у нас есть адрес во всемирной паутине. Он очень простой - seva.co.uk. А пока всего вам самого-самого лучшего. Счастливо вам, ребята.
Добро пожаловать на наши рок-посевы. Бывают на земле профессии коллективные - футболист, музыкант симфонического оркестра, депутат думы. А бывают профессии по своей сути одинокие: ночной сторож у продовольственного склада, летчик на планере или радиовещатель. Оно, конечно, коллектив на радио есть, но я с ним как-то не сталкиваюсь. Пришел в студию один на один с микрофоном, сказал в него, что приготовил, улетело это куда то в эфир, и - тишина. Только ветер свистит, торчишь величаво, дуб дубом. Однако дамы и господа, был бы я никудышным дубом, если б не разбрасывал еженедельно вокруг полезных желудей. Сижу и тихо надеюсь, что иной из них упадет на взрыхленную почву да и прорастет где-нибудь молоденьким дубиком. Сегодня, особенно, эта надежда меня не оставляет, потому что история нашего героя, Курта Кобейна, покончившего с собой пять лет назад, поучительна без нравоучений, Курт всей своей короткой жизнью, методом от противного, показывает юным и беспечным чего делать не надо.
