— Если мы не смоемся отсюда в ближайшие время, это будет уже неважно, — напряженно ответил он, и я вспомнил о пауках. Бросил взгляд за спину… пока не видно, но отвратительный шорох все ближе, все явственнее.
— Сколько их?
— Тебе хватит, — мрачно отозвался мой бывший враг, дергая меня к окну.
Помогая друг другу, мы выбрались на поверхность купола, вцепившись в раму — слава Мерлину, по нижней части стеклянной крыши шел желоб для стока воды, на который вполне можно было встать. Я бросил взгляд вниз, и ахнул, увидев первого паука, который резво мчался к стене, намереваясь последовать за нами тем же путем.
— Репаро! — в один голос выкрикнули мы, указывая на разбитое стекло. Осколки сложились вместе, и трещины исчезли. Драко на всякий случай прошептал еще что-то — видно, какие-то охранные чары из родовых секретов, и обессилено откинулся спиной на наклонную поверхность купола.
— Мерлин, неужели все? — выдохнул он.
— Угу, — отозвался я, растянувшись рядом с ним.
Мы практически лежали на наклонной крыше, упираясь ногами в водосток, и я никогда еще не был так счастлив дышать свежим воздухом, ощущать его веяние на своем лице, и видеть тускнеющие звезды на небе не через мутное стекло Башни, а прямо перед собой. На востоке, который отсюда было видно лучше всего — недаром Башня называлась Башней Восхода, — занимался рассвет. Ночь еще хозяйничала на небе, однако первые красные полоски солнечного света уже виднелись за лесом и озером. Я приподнялся, и посмотрел на обессилевшего Малфоя, который ответил мне своей обычной усмешкой. Выглядел он … измученным. Весь в пыли и каменной крошке, кое-где к одежде все еще прилипла черная паутина, все его лохмотья покрыты потеками крови. Мои руки саднило — кажется, выбираясь, я ухитрился изранить их о торчащие из рамы осколки, счастье еще, что вены не перерезал… Руки Малфоя были не в лучшем состоянии, да и колено, которым он опирался о раму, выбираясь, тоже пострадало, насколько я видел через прорехи в том, что осталось от его брюк.
— Давай спускаться, — предложил я. — Могу наколдовать веревку, тут довольно высоко, конечно, но вниз — это не то, что вверх…
— Не заморачивайся, — отозвался Драко, вынимая собственную палочку. — Можно сделать проще. Давай-ка воспользуемся твоим старым трюком.
— Моим? — удивился я. — Это каким еще?
— Ну как же! — хмыкнул Малфой, и поднял палочку. — Акцио, Молния! — крикнул он, и с довольным видом откинулся обратно на стену купола.
Я рассмеялся, и, устроившись рядом с ним, стал ждать. Признаться, вид пауков, ползающих изнутри по стеклянному куполу, меня несколько нервировал, и я, честно говоря, начинал чувствовать себя плоховато еще и от того, что мои ладони довольно сильно кровоточили. Малфоя-то я мог исцелить, но вот кто исцелит меня? Драко сам признавался, что в целительных заклинаниях он полный профан — вот практически любое заживляющее зелье он запросто может приготовить, а чарам не учился. Совсем.
Как оказалось, насчет кваррчонков я беспокоился напрасно — сквозь купол им было не пробиться. Вскоре послышался свист ветра, и прямо в руки Малфою упала метла — я не мог в предрассветных сумерках определить, его это была метла, или же моя, но в тот момент меня это и не волновало. Мы оба поспешно влезли на нее — я впереди, а Малфой сзади, обхватив меня руками за талию.
— Правь к внутренней галерее на четвертом этаже, — сказал мне на ухо Драко, когда мы взлетели. — Оттуда рукой подать до Больничного крыла, а нам сейчас с тобой туда заглянуть не помешает.
— Ладно, — отозвался я, сочтя предложение разумным.
Никогда еще мне не было так трудно летать — даже на третьем курсе, во время «визита» дементоров на квиддичное поле. Тогда я толком и осознать-то ничего не успел, как потерял сознание, и свалился на землю. Теперь же никакой угрозы, казалось, не было — только собственная боль и усталость. Однако даже метла подо мной, казалось, ощущала мое состояние, и плелась еле-еле. С одной стороны, это было хорошо — едва ли мы оба сейчас выдержали бы более быстрый полет. С другой, хотелось уже побыстрее оказаться в Больничном Крыле, в безопасности, и чтобы мадам Помфри позаботилась о ранах, и чтобы все мои друзья узнали, что я жив, и что мне ничто не угрожает… Мерлин, бедная Гермиона, она, должно быть, с ума сходит! А Рон? Джинни… И Блейз. Боже правый, Блейз — как же она вообще пережила такое, когда сразу пропали мы оба. Драко, который ей как брат, которого она знает и любит с самого детства…и Я. Что я для нее значу? Просто парень, с которым она гуляет по вечернему Хогвартсу пару раз в неделю? Черт побери, я ведь даже не поцеловал ее ни разу! Какой же я идиот! Чего я испугался? Ну не получилось бы у меня, да неужели же я не нашел бы, как выкрутиться? Обернуть все в шутку, и с малфоевской наглостью (вот этому у него стоит поучиться, полезная штука) заявить, что исправить положение можно упорной и самое главное, как можно более обильной практикой…
