Прекратился обряд страшного суда перед великим постом, с прекращением церковного настроения в правящих сферах. Обряд пещного действия, иллюстрировавший ту истину, что над государственной властью стоят высшие законы Божий, прекратился, когда восхваление принципа перестало соответствовать действительности (IV, 514, прим, 7); была нарушена неприкосновенность церковной собственности, перешедшей сначала в управление государства, а потом и в его собственность. Обряд в неделю Ваий был оставлен в 1676 году для одного Патриарха и вовсе прекратился после смерти матери царя Наталии Кирилловны, последовавшей в 1694 году (Скворцов, Патриарх Адриан. Православный собеседник. 1912, I); — затем Патриарх был лишен Петром права печалования, которое существовало несколько веков.
«…Патриарх перестал быть официальным советником царя и исключен из царской Думы; но этого мало: было еще одно право Патриарха, которое служило проводником идеи правды в государственное строительство. Это право печалования перед царем за опальных и обиженных, которое было публично посрамлено царем и в своем падении символизировало падение авторитета Патриарха». У Соловьева описана эта сцена последнего печалования в связи с стрелецким бунтом. «Делались страшные приготовления к казням, ставились виселицы по Белому и Земляному городам, у ворот под Новодевичьим монастырем и у 4-х съезжих изб возмутившихся полков. Патриарх вспомнил, что его предшественники становились между царем и жертвами его гнева, печаловались за опальных, умаляли кровь. Адриан поднял икону Богородицы, отправился к Петру в Преображенское. Но царь, завидев Патриарха, закричал ему: «К чему эта икона? Разве твое дело приходить сюда? Убирайся скорее и поставь икону на свое место. Быть может, я побольше тебя почитаю Бога и Пресвятую Его Матерь».
Наступление на самостоятельность Церкви Петр вел день за днем.
Вскоре после смерти матери Петр перестает участвовать в религиозных процессиях, в которых раньше обязательно принимали участие цари.
Отмена шествия в Неделю Ваий, крестных ходов на Богоявление, в Цветную неделю было воспринято стрельцами как превышение Петром прав царя и послужило основной причиной восстания стрельцов в 1698 году.
Начиная с 1695 года последний Патриарх Адриан уже прекратил «обращения, послания, окружные грамоты к народу, да и не бесполезно ли было это делать, когда властною рукой царя вводилось то, с чем боролся Патриарх: иноземные обычаи, поругание русского платья и русского ношения бороды, насмешка над церковным укладом жизни. Патриарх должен был молчать и стать орудие царя в церковном управлении».
Но вынужденное бездействие и молчание Патриарха было не самое плохое из числа тех унижений, которые Петр подготовлял Православию.
VIII. ЛОЖЬ О НЕИЗБЕЖНОЙ ГИБЕЛИ МОСКОВСКОЙ РУСИ
«Поведение Петра, его нелюбовь к Московской старине и «немецкий» характер реформы, вооружили против Петра слепых ревнителей старины.
Представители «старой веры», раскольники, ненавидели Петра и почитали его прямо Антихристом…» — так начинает проф. Платонов главу «Церковное управление» в своем учебнике русской истории. Эта фраза является типичным образчиком отношения дореволюционных русских историковзападников к петровским реформам.
Разберем эту фразу в смысле ее исторической объективности и национальной настроенности. Академик Платонов берет почему то в кавычки слово «немецкий», желая, видимо, подчеркнуть, что реформы Петра не носили сугубо подражательный характер. Петр, конечно, подражал немцам, как тогда называли всех иностранцев. Церковная реформа Петра есть подражание протестантскому западу и в этом смысле, конечно, она не русская, а немецкая.
«Православие, с его ясностью, терпимостью, великой любовью ко всякой Божьей твари на Божьей земле, с его ставкою на духовную свободу человека — не вызывало в русском народе решительно никакой потребности вырабатывать какое бы то ни было иное восприятие мира. Всякая философия в конечном счете стремится выработать «цельное миросозерцание; к чему было вырабатывать новое, когда старое, православное, нас вполне удовлетворяло.
