Паутина…
В одной из своих публицистических статей Ефремов жестко отчитывает Стругацких, прямо их не называя: появились, мол, в советской фантастике «боги»-неврастеники, которые чуть что — сразу за мечи хватаются! Это он о Румате — первом образе прогрессора у братьев-фантастов. Любопытно проследить за дальнейшим развитием темы: в последних вещах налицо разочарование в самой идее прогрессорства. Ситуация вывернута наизнанку — интеллектуальный поединок с чужими «прогрессорами», но уже на Земле («Волны гасят ветер»). «Бой с тенью»: оказалось, что это — люди, вернее сверхлюди, «людены». И главное — они уходят…
…Перед смертью Ефремов просит жену передать Стругацким «кое-какие интересные им материалы». Странно… Трудно представить более «диаметральных» писателей! Что было в тех бумагах? Можно только предположить: нечто важное и прямо относящееся к сквозной теме братьев — идее подталкивания прогресса. Может быть, это объясняло резкость того отзыва о «Трудно быть богом»? Или — что-нибудь о Булгакове, Бартини и Волошине? В общем, домыслы… Но ровно через 12 лет появляется вещь, вызвавшая недоумение почитателей Стругацких — «Хромая судьба». Как и у Булгакова, это — «роман в романе»: некий писатель создает свою главную книгу жизни, и сюжет этой книги — вторая линия повести.
«Подражание!» — пренебрежительно сказали ценители. Действительно, авторы дошли до абсурда: в конце повести появляется лично Михаил Афанасьевич Булгаков (в 70-е годы!) и выговаривает писателю: «…Единственное, что меня интересует, это ваша Синяя Папка, чтобы роман ваш был написан и закончен. А как вы сделаете, какой ценой — это, право же, мне не интересно…» Далее Булгаков… диктует писателю окончание его романа!
«Ваш роман вам принесет еще сюрпризы…»
…«Все родилось с моим рождением, я породил себя и все вещи. В моих руках собственная судьба и судьба всех вещей!» Любой буддист с радостью узнавания припадет к этим строчкам. Но их написал в XIV веке немецкий доминиканец, ревностный «пес Господа» (canis — собака!), доктор теологии Иоганн Экхарт, прозванный Мастером. Он вовремя умер, преследуемый гарью костров, на которых горели его ученики. На этот счет существовал обычай: перед тем, как суд выносил приговор еретику, местный епископ просил «обойтись без пролития крови». Мастера объявили еретиком уже посмертно — перед Святой Пасхой 1329 года от Рождества Христова.
У Бартини в «Цепи» превосходно описана процедура сожжения. А разве непонятно: «…Кожу на лице Воланда как будто навеки сжег загар»?..
Мастер Экхарт.
1329–1929. Ровно через 600 лет «заслужил покой» другой мастер, затравленный другой инквизицией — человек, написавший роман о Голгофе. Но этот человек — литературный персонаж, придуманный третьим мастером. И этот третий тоже чудом избегнул смерти, чтобы написать о втором — и умереть.
«Как причудливо тасуется колода!..»
Булгаков хорошо знал Волошина и гостил у него в Коктебеле. В начале века «Духовные проповеди» Мастера Экхарта перевела и снабдила замечательным предисловием… Маргарита Сабашникова, первая жена Максимилиана Волошина!
Максимилиан и Маргарита?
Четвертый Мастер…
Пятый отразится спустя 45 лет — в «Хромой судьбе».
…Нечто подобное испытываешь в детстве, ставя друг против друга два зеркала — и тонешь в зеленой бездне бесчисленных отражений…
Мастер и зеркало. И — Ян ван Эйк, средневековый мастер иллюзий, запечатлевший отраженный в нарисованном зеркале профиль Булгакова…
«Око, которым я вижу Бога — то же самое око, которым Бог зрит меня. Мое око и Божье око — это одно, и мы едины, и мудрость, и любовь едина» — учил Мастер Экхарт.
Он заглянул в Великую Бездонность — и увидел… себя. Вселенная — сферическое зеркало! Мы замкнули круг: маленький зеркальный самолетик Бартини вспыхнул звездочкой и погас. Предчувствие догадки…
— Самолетик?.. — наморщил лоб ехидный Скептик. — Признаться, я уже с трудом припоминаю — с чего мы, собственно, начали… Разве был какой-то самолетик?
Был. Или не было — это уже не важно.
Самый первый «непонятый гений авиации» — Дедал — известен еще тем, что по просьбе царя протянул нить сквозь большую спиралевидную раковину: он привязал ее к муравью. Мы тоже тянем свою нить…
