РО (о загадочной судьбе Роберта Бартини) - страница 102
Здравый смысл подсказывает также, что безопасно лишь постепенное узнавание — разбивка информации на отдельные блоки и поочередное включение. Многоступенчатая ракета… Но и разблокирование очередного файла может вызвать потрясение. И даже психосоматические сдвиги… Возможны резкие и, на первый взгляд, необъяснимые перемены в работе, «тектоника» в семье, смена места жительства.
— Любая биография состоит из перемен, — философски заметил Скептик.
В том, что мы ищем, должен быть какой-то ритм. Между тем, сам Бартини очень настойчиво подчеркивал, что человеческая жизнь состоит из 25-летних периодов, в каждом из которых индивид заметно меняется. Проверим: Роберту Орожди было двадцать шесть лет, когда он приехал в Россию. Следующая «пульсация» приходится на 1947 год. Те, кто был знаком с конструктором еще до войны, говорили, что Бартини резко изменился — стал более замкнутым, сосредоточенным, отстраненным от мелочей. Ушел в себя. Первыми это заметили люди, работавшие в таганрогской шараге. Они же припомнили, что Роберт Людвигович «стал другим» после какой-то серьезной болезни — году в сорок седьмом. 1972 год: юбилей, умственное перенапряжение, болезнь, санаторий в Барвихе… И. Чутко отмечает, что после своего семидесятипятилетия Бартини сильно изменился. Стал более открытым, общительным…
…Знание дается «в рассрочку», порциями — но оно уже где-то есть. И это присутствие окружающие всегда чувствовали. Круг контактов Бартини ширился; имидж ученого-чудака, разбрасывающего свои идеи налево и направо, не всем отводил глаза. Некоторые задумывались, особо проницательные крутились в опасной близости от разгадки. Бартини сеял противоречивые слухи, намекал на то, на другое, на третье… Разведка, Коминтерн, масоны, прогрессоры, тарелки, Шамбала — неудивительно, что мы так долго шли по ложному следу. А мифический самолет-«невидимка»?! На эти грабли мы наступали многажды и с особым удовольствием!
…Игорь Эммануилович Чутко написал то, что ему сказали. А рассказал ему, конечно, не мифический Артур Вагуль, отставной капитан, едущий учительствовать в Барановичи, а сам Бартини. Сюжет с попутчиком неплох, если бы не одно обстоятельство: 1950 год, шпиономания и прочее… Трудно представить себе отставного капитана, рассказывающего незнакомому студенту про испытания новой техники! Бартини знал латынь: «вагус» — «странник». Имя «Артур» прочно ассоциируется с «Оводом» и… странствующими рыцарями короля Артура, неутомимыми искателями Святого Грааля!
«Странствующий рыцарь», «учитель», «Барановичи»…
— «Барановичи» — это, надо полагать, «Золотое Руно»! — съехидничал Скептик.
Все началось с «невидимки». Мы долго пилили эту «гирю»: техника, физика, космология, магия… Но, как заметил Артур Кларк, «высокая технология неотличима от магии».
В завещании Бартини указано на особую ценность его домашней библиотеки, которую требовалось сохранить в целости. Но никаких раритетов там нет — значит, важен сам принцип подбора. Книжный шкаф — зеркало хозяина. Но это еще и прекрасный способ передачи информации!
Поразительно мало литературы по авиации, аэродинамике, системам управления. Много фундаментальных трудов по ядерной физике, физической химии, оптике. Несколько очень специальных книг по истории. В их числе переводная брошюра американского автора — о том, как была организована охота за технологическими секретами побежденной Германии. Очень подробно — о поиске специалистов и документации по ракете ФАУ-2.
Про интерес Бартини к ракетным делам и про довоенные контакты с ГИРДом, а позднее — с РНИИ, упоминал В. Казневский. Он же рассказал о том, что кто-то из коллег видел в музее космонавтики фотографию 30-х годов: группа участников запуска одной из первых ракет. Бартини — крайний слева, его почти не видно из-за плеча Меркулова. Очень интересный снимок: дело в том, что И. Меркулов, конструктор реактивных прямоточных двигателей — давний друг И. Ефремова! Однажды «известинская» журналистка спросила у С. П. Королева о Борисе Патоне: «Какая его главная черта?» Королев ответил, не раздумывая: «Рыцарственность!»
