Дом стянул с ноги ботинок. — Устроил нам праздник, мудак. Мы заблудились. У тебя же ни малейшего понятия нет, где мы находимся, верно, фрукт наструганный?
— Остуди свои ботинки, Дом. Двинем туда. — Хатч указал в том направлении, куда они пробирались.
— Ты будешь есть горячую фасоль с колбасой на берегу реки. Там сейчас квартет шведских красоток натягивает палатку и разводит костер. Так что расслабься.
Фил рассмеялся. Люк тоже улыбнулся. Дом неохотно присоединился к ним, но через уже несколько секунд искренне хохотал. Смеялись все. Над самими собой, над своими страхами, над тем существом на дереве. Смех помог им отстраниться от всего этого, он был им необходим.
Реку они так и не нашли, а аппетитная мечта о шведских девушках и горячей фасоли с колбасой померкла, как сентябрьский свет, а потом и вовсе исчезла вместе с надеждой выйти из леса в тот же день.
Пока трое из них молча сидели на корточках — Люк в стороне от Дома и Фила, поедавших энергетические батончики — Хатч снова изучал карту, наверное, уже в пятый раз за последний час. Он прочертил грязным пальцем намеченный короткий путь между тропой Сорстубба, с которой они сошли в полдень, и тропой у реки. Снова сглотнул паническую дрожь, появившуюся в горле с наступлением сумерек.
Еще утром он мог точно показать на карте, где они находятся, был ли это городок Галливаре или округ Норрботтен. Но к концу дня, когда проглядывающее сквозь верхушки деревьев небо начало темнеть, он уже не был уверен, в какой они сейчас точке леса. Он не ожидал ни такого количества оврагов, ни непроходимых зарослей, когда выбирал этот маршрут.
Ерунда какая-то. Они даже приблизительно не следовали выбранному курсу. Чувство, что они движутся в верном направлении, покинуло его уже более двух часов назад. Их вел лес. Нужно было идти на юго-запад, но когда они углубились лес на четыре километра, их словно стало тянуть на запад, а иногда даже снова на север. Они могли продвигаться лишь через редкие заросли, и там, где между древних деревьев был проход, поэтому долгое время шли в неверном направлении. Он должен был это учесть. Вот, дерьмо.
Хатч оглянулся через плечо на остальных. Может быть, пора принять новое решение: вернуться туда, откуда они пришли. Но если он даже и найдет дорогу назад, к тому времени, как они вернутся туда, где были в полдень, будет уже темно. А значит, им снова придется проходить мимо того дерева, с висящим животным. Он чувствовал, что эта идея не понравится Дому и Филу. Люку то все равно. Хотя, лес, похоже, тоже его нервировал, судя по тому, что тот уже начал разговаривать сам с собой. И с тех пор, как они углубились в лес, он непрерывно курил. Тоже плохой знак.
Физические нагрузки, хотя бы, отвлекали от спекуляций насчет того, как тот труп оказался на дереве. Хатч никогда не видел ничего подобного. За все двадцать лет занятий туризмом. Люка это тоже привело в замешательство. Похоже, его друг все еще мучается разгадкой этой тайны. Они думали об одном и том же: кто смог так уделать такое крупное животное? В голове Хатча мелькали образы медведей, рысей, росомах, волков. Все они не подходят, но это был кто-то из них. Наверное. А может даже и человек. Эта мысль тревожила еще больше, чем мысль о звере, устроившем подобную бойню. Но кто бы не нанес такие повреждения телу, он был где-то рядом.
— Подъем, мужики.
Люк бросил окурок и поднялся на ноги.
— Идите к черту, — сказал Дом.
— Вот-вот, — добавил Фил.
Дом поднял глаза на Хатча. У уголков рта на его грязном лице прорезались глубокие морщины, в глазах читалось страдание. — Мне нужны носилки, Хатч. У меня нога не сгибается. Я не шучу. Она совершенно онемела.
— Уже близко, дружище, — сказал Хатч. — Река должна быть где-то рядом.
