Вот почему следует определить компетенцию физической географии в этнической истории. Суть дела состоит в корректной постановке общих для истории и географии проблем и в разработке методики такого исследования. Для соответствующего анализа системный подход важен здесь как способ организации огромного и разнообразного исторического материала. Используя его применительно к XII – XIII вв., мы находим определенный смысл в таких, допустим, понятиях, как «христианский мир», который включал в себя кельто-романо-германскую католическую Западную Европу; «мусульманский мир», тоже являющийся некоей системой, а отнюдь не только районом исповедания одинаковой веры, ибо, к примеру, в Египте господствовали близкие к карматам Фатимиды, которых сунниты не признавали за мусульман; Индия – не только полуконтинент, но и историко-культурная целостность, связанная, в частности, кастовой системой; Китай, не считавший в то время «своими» ни чжурчжэней, ни тангутов, ни монголов. А эти последние вместе с кыпчаками составляли тоже особую систему, несмотря на постоянные межплеменные войны, которые, между прочим, являлись в то время одним из средств общения. Ведь французские феодалы или русские удельные князья тоже постоянно воевали друг с другом, но это не нарушало этно-культурное единство Франции или Великого княжества Киевского, несмотря на их политическую раздробленность в XII – XIII вв.
Учет историко-культурных целостностей – только полдела, ибо они всегда находятся в географической среде, с которой постоянно взаимодействуют. Развитие культуры тесно связано также с техносферой (хотя и находящейся на поверхности Земли, но качественно отличающейся от биосферы, к которой сопричастны физические тела людей) и с обществом. Общество – социосфера – развивается спонтанно, согласно закономерностям, имманентно ему присущим и открытым марксистской наукой. Таковы основные параметры этнической истории, а воздействие географической среды, т.е. тех или иных ландшафтов, – лишь один из параметров. Пренебрежение же им, как и любым иным, делает исследование неполным, тем самым и неполноценным.
Вот правильная дефиниция: «Историческая география изучает не географические представления людей прошлого, а конкретную географию прошлых эпох» [266, с.3]. Так, исторические материалы широко применяются как источник для восстановления древних климатических условий жизни. В этом плане развивалась известная полемика между акад. Л.С. Бергом [см. его концепцию: 20] и вице-президентом Географического общества СССР Г.Е. Грумм-Гржимайло
[57]по вопросу об усыхании Центральной Азии. Связанную с этим вопросом проблему колебаний уровня Каспийского моря в I тыс. н.э. пытались решить также путем подбора цитат из сочинений древних авторов [5, 21, 261] и русских летописей [41, 26]. В обоих случаях итоги трудоемких исследовании не оправдали ожиданий. Иногда сведения источников подтверждались, иногда же проверка другим путем опровергала их.
Отсюда вытекает, что совпадение полученных данных с истиной, добытой путем многих уточнений, бывает делом случая, что свидетельствует о несовершенстве методики исследования. В самом деле, путь простых ссылок на сочинение древнего или средневекового автора легко может привести к ложному или неточному выводу. Ведь летописцы упоминали о явлениях природы либо между прочим, либо исходя из представлений своего времени, когда грозы, наводнения и засухи трактовались как предзнаменования или божье наказание за грехи. И тут, и там явления природы описывались выборочно, причем если они оказывались в поле зрения автора. А сколько их было упущено, мы не можем даже догадаться. Один автор обращал внимание на природу, другой, в следующем веке, не обращал. Поэтому может оказаться, что в сухое время дожди как явление редкое и важное упомянуты чаще, чем во влажное, когда они привычны. Историческая критика тут помочь не в состоянии, потому что по отношению к пропускам событий, не связанных причинно-следственной зависимостью, она бессильна.
Древние авторы обычно писали свои сочинения ради определенных целей и нередко применяли в качестве литературного приема экзажерацию – преувеличение значения интересовавших их событий. Степень же такого преувеличения или преуменьшения определить трудно. Так, Л.С. Берг на основании сведений из исторических сочинений сделал вывод, что превращение культурных земель в пустыни является следствием войн [20, с.69]. Такая точка зрения принимается подчас некритично, а в качестве примера чаще всего приводится открытие П.К. Козловым в 1909 г. мертвого тангутского города Эцзинай (монгольское название Урахай, китайское – Хэйшучен), шире известного как Хара-Хото
