— О, как я вижу, вы пришли ко мне подготовленной, — Хьюго поднес ее руку к губам, а Риту передернуло от отвращения.
«Конечно, у меня полная сумка плеток, латекса, вибраторов и зажимов для сосков», — образ Долохова уже не помогал, и она подумывала о том, что нужно заканчивать это «интервью».
— Так как же это произошло? Я так поняла, что подобные меры были связаны с неким пророчеством... кстати, а почему оно оказалось записано на пергамент?
— Рита, дорогая, пророчество было произнесено во время заседания Визенгамота. Судили какую-то мошенницу, я уже не помню ее имени, и во время допроса она его и выдала. А записано оно потому, что секретарю все равно, что протоколировать, угрозы подсудимого в адрес судей или пророчества.
— Но почему вы решили, что пророчество связано именно с этими подростками, и почему решили ему подыграть?
— Видите ли, в теории пророчеств есть пункт о том, что устами пророка говорят высшие сущности. И когда пророчество произносится перед большой аудиторией, становится ясно, что к нему нужно как минимум прислушаться и создать некоторые условия для его осуществления, ведь сама суть пророчеств и заключается в том, чтобы быть услышанными и передать волю богов.
— Да?
— Ну конечно, — Хьюго снова поднес руку Риты к губам, но на этот раз поцелуем не ограничился, а лизнул нежную кожу. Рита почувствовала, что ее сейчас вырвет.
— И вы решили этому пророчеству подыграть? А ничего, что оно может трактоваться как угодно?
— Решение принималось коллегиально. Мы выбрали из множеств толкований самое разумное и немного помогли ему исполниться, вот и все.
— А вам вообще пришло в голову, что «рожденный в союзе» вовсе не обязательно означает ребенка? Это могут быть и действия, рожденные в сотрудничестве…
— Ах, Рита, дорогая, ну зачем нам лезть в такие дебри? Я же уже сказал, мы выбрали наиболее рациональное толкование, — начальник попытался придвинуться еще ближе, но тут женщина не выдержала и вскочила со стула, выдернув руку.
— Ой, я только что сообразила, что мне назначена встреча, прошу меня простить, мистер Хьюго.
— Но мы же встретимся еще как-нибудь? Поговорим не о делах?
— Непременно, — Рита уже неслась к дверям. — Обязательно встретимся и поговорим.
Она вылетела в коридор, ничего не видя перед собой, и с размаху врезалась в какую-то твердую преграду.
«Закон подлости никогда не подводит», — думала Рита, глядя в светло-карие глаза возвышающегося над ней Долохова.
— Почему вы одни? Где ваши стажеры? — мужчина нахмурился, перехватив журналистку за локти.
«Интересно, а почему мне не хочется вырваться и убежать отстирывать мантию? И ведь в его хватке нет ни грамма сексуальной подоплеки», — она продолжала молча разглядывать одного из самых отмороженных Пожирателей и пыталась понять, почему ее к нему тянет.
— Долго вы будете молчать? — Рита ясно увидела, что мужчине не по себе от ее изучающего взгляда.
— Во-первых, доброе утро, — она улыбнулась, на этот раз искренне. — Во-вторых, а что вы тут делаете?
— У меня здесь дела, отвечайте на вопрос, — прорычал Долохов.
— А у меня было эксклюзивное интервью тет-а-тет с начальником этого департамента, — она указала рукой на вход в кабинет, из которого только что выскочила.
— Тет-а-тет, значит, — что разозлило Долохова еще больше, Рита так и не поняла. — Не знал, что вы предпочитаете подобные развлечения.
«Он что, думает, что я с этим… с этим…» — Рита даже не знала, как на это реагировать. Совершенно не думая, что несет, она выпалила:
— У каждого свои представления о развлечениях, не так ли? — «Гриффиндор рулит, а ты еще сомневалась в своей факультетской принадлежности», — ей захотелось побиться головой об стенку, но из достаточно твердых поверхностей перед ней была только грудь Долохова, который стиснул ее руки так, что, скорее всего, оставил синяки.
Глаза у мужчины потемнели и стали почти такого же цвета, как у Снейпа.
— А может быть, вам продемонстрировать, какие именно развлечения я предпочитаю с наглыми девицами вроде вас?
— Это угроза или обещание? — Рита продолжала смотреть в темные глаза. «Почему я его злю? Зачем мне это нужно?» — с тоской подумала женщина.
