— Я не уверена… — начала, было она, но он удалился еще до того, как она успела сказать, что в действительности она была уверена — совершенно уверена, — что не примет его предложения.
Даже быстро приняв душ, сполоснув волосы и сидя перед зеркалом у туалетного столика с феном в руках, Джинни оставалась твердой в своем решении. С одной стороны, она на самом деле очень устала — во всяком случае, физически. И эмоционально достаточно взвинченна. Что ж тут удивляться, день был безумный, во всех отношениях.
Высохшие волосы выглядели великолепно — мягкие, пышные и блестящие. В конце концов, что в этом плохого? Что плохого, если ей очень хочется что-то сделать и она знает, до какого предела может дойти?
Очень скоро она вернется в Лондон и до конца жизни будет все это вспоминать. Имеет же она право на воспоминания. Совсем, как ее мать. Правда, у Джейн были замечательные, чувственные воспоминания, а ей, возможно, никогда…
Нет! Нет! Прочь эти предательские мысли.
Во всяком случае, теперь она знает, что испытывает к Джейку — он ей просто нравится, ничего больше. Очень нравится, конечно, но возможно, сказывается кровное родство. Ей уже случалось встречать мужчин, которые ей были приятны так же, как Джейк, — ну почти так же, как Джейк Ванбруг. Просто необычная ситуация придает всему дополнительную яркость.
Убедив себя этими соображениями, Джинни с облегчением вздохнула, взяла свой длинный восточный халат и надела его поверх коротенькой ночной рубашки. Затем слегка побрызгала на себя духами и побежала вниз.
И, только увидев Джейка, появившегося из кухни, Джинни насторожилась. Нельзя забывать, что Джейк находится в полном неведении. Держась рукой за перила, она медленно спустилась вниз. Он замер при виде нее и стоял, наблюдая, как она преодолевает последние несколько ступенек. Его губы чуть тронула улыбка, когда она остановилась перед ним.
— Прекрасно. — Теплота его голоса вызвала сильное томление у нее в груди. К счастью, он перевел взгляд на ее длинное, до пола, одеяние, переливающееся всеми цветами радуги, точно павлиний хвост. — Я боялся, что ты передумала…
Лучше всего вести себя строго — хотя бы для того, чтобы усмирить собственное воображение.
— Насколько я помню, у меня не было выбора. Любой мой протест был бы отметен.
— И это делает тебя превосходным гостем, — поддразнил он, прежде чем легким движением подтолкнуть ее к двери, из которой только что вышел.
В центре кухни стояли большой дубовый стол со стульями, а вдоль стен — различные кухонные шкафы с белым и голубым фарфором и разнообразной медной кухонной посудой. Был здесь и еще один шкаф — с простой посудой из темно-красной глины. Джинни наклонилась, чтобы получше ее рассмотреть.
— Это старинная американская посуда. Такие тарелки использовали первые переселенцы. Когда-то и тарелки и чашки были очень распространены. А сегодня приобрели коллекционную ценность.
— Интересно. — Джинни повернулась, разглядывая помещение. Повсюду на полу лежали плетеные коврики, а один, самый большой, — перед камином.
— Не настоящий. — Джейк предложил ей занять одно из кресел-качалок, стоявших по бокам камина. Когда она села, он дал ей длинную бронзовую вилку для поджаривания хлеба и поставил на соседний столик чашку с булочками. — Я имею в виду камин. Когда был построен дом, то здесь горели дрова весь день и всю ночь, а сейчас он включается и выключается кнопкой. Но вполне годится для того, чтобы поджарить булочку. Поэтому, если ты готова приступить, то я пойду, приготовлю горячий шоколад.
— Вот это работа. — Она нахмурилась, сосредоточенно насаживая булочку на вилку. — Я никогда раньше такого не делала.
— Правда? Ну, с твоей подготовкой ты безусловно справишься.
Его легкая ирония вызвала у Джинни улыбку. Она откинулась на подушки и вытянула босые ноги к огню, наблюдая, как начала подниматься легкая струйка сладкого дыма. Сзади, из пристройки, раздавался звон фарфора, слышно было, как закипает вода и как ее наливают в чашки. Это было так уютно, по-домашнему.
Вернувшись, Джейк продолжил разговор с того, на чем остановился:
— Вот одно из воспоминаний детства. Зимой мы с утра до вечера катались на санях, а затем приходили сюда выпить чего-нибудь горячего с тостом. — Он сел напротив нее, и она внимательно наблюдала, как отблески пламени освещают его мужественное лицо. Легкая полуулыбка и блеск глаз свидетельствовали о том, как счастлив он был в те дни. Затем он быстро перевел взгляд на нее. — Полагаю, тебе все это знакомо.
