И вот, будто в подтверждение присказки: "Вспомни, он и появится", хлопнула входная дверь. Мы в спешном порядке ринулись в прихожую. Эх, не было фанфар!
Возле Эллис отирался странный мужичёк в плаще. Он всё время шморгал носом и протирал платочком залысину, и старательно двигал туда - сюда глазами. Скользкий какой-то типчик.
Но поразил нас всё-таки Эллис: поджатые губы, серьёзный, трезвый и какой-то безрадостный взгляд. Мы с Мишаней тревожно переглянулись. Упёршись глазами в стену где-то между нами, Элис выдал:
- Я узнал, какое сегодня число, - тихо, чётко и решительно произнёс он.
- Девятое, - тут же вклинилась заинтригованная Лиза.
- Правильно, - Эллис серьёзно посмотрел на девочку, потом уже на нас.
- Ну и что, - почти хором выдохнули мы с Мишаней.
- Мы заехали к тебе второго, - это был не вопрос, а констатация, Мишаня полуутвердительно кивнул - мол, откуда я знаю. - Второго, - безнадёжно повторил наш товарищ.
- Ну и что?! - воскликнули мы уже втроём.
- Мне завтра на работу.
- Ну и пойдёшь на работу. Завтра, - бесцеремонно сказал Мишаня, демонстративно двигая плечами - в чём проблема?
- Это мой последний заплыв, - Эллис приподнял сумку с зазвеневшими в ней бутылками.
- Но до завтра... - я посмотрел в кухонное окно - примерно 6 утра, - у тебя ещё есть двадцать четыре часа, - резонно напомнил я.
- Да? - и столько надежды было в этом голосе, что все мы дружно засмеялись и стали хлопать по плечам оттаявшего Эллис, обнимать его.
- Показывай, что ты там принёс, - напомнил Мишаня, когда первые восторги поутихли, и мы стали вспоминать причину веселья. - Дед Морозик ты наш осенний, - скосил взгляд и немного помрачнел. - Да и Снегурочку притащил какую-то... подворотнюю.
Мужчина в плаще втянул голову в плечи, быстрее обычного постреливая глазками. Всеобщее веселье он скромно и стойко отстоял в сторонке. Даже как-то равнодушно и терпеливо.
- Кстати, представляю, - Эллис широко повёл рукой в сторону приблизившегося к нему мужичка, - Спонсор, - сделал многозначительную паузу. - Горючее приобретено на не наши кровные. Он, - похлопал по плечу гостя, - просил так и называть его - Спонсор. И очень - ну очень! - набивался к нам на огонёк по какому-то чрезвычайно важному и интересному для нас делу. А вот это, - Эллис пуще прежнего заулыбался, поводя перед нами руками, любуясь и не находя слов для продолжения, словно на базаре, у выращенной собственными руками породистой животинушки, - цвет нации. Ярко - ярко красный, я бы даже сказал, с синеватым отливом, бойцы невидимого фронта. И вообще, очень приятные с любой стороны люди: Рик, Мишаня и э...
- Лиза, - подсказал я.
- ... Лиза. Церемонию рукопожатия предлагаю сократить в виду безнадёжно убегающего времени. Рик, Мишаня, принимайте товар, - и одну за другой достал из сумки три бутылки портвейна.
- Но нас же больше... - расстроено начал Мишаня.
- Спонсор не пьёт, - отмахнулся Эллис.
- Как это?! - в один голос недоверчиво воскликнули мы.
- А он неправильный, - окончательно прибил всех своим диагнозом "Дед Мороз".
Не доверять вердикту Эллис мы не могли, и поэтому повисла гнетущая пауза. Мы жалостливо смотрели на "ущербного", озабоченного нашим вниманием Спонсора, который опять занялся шлифовкой лысины, абсолютно сухой и абсолютно гладкой. Лиза подошла к нему, чуть не глотая слёзы, и погладила по руке.
- Бедненький, где ж ты такой уродился... Как же тебе не повезло...
Горячая поддержка обделённого кардинально изменила к нему отношение, его окружили заботой и вниманием.
- На тебе самый лучший стульчик... Селёдочьи головы употребляешь?.. Хоть подержись за бутылочку - не правда ли, какая прелесть?.. А это не заразно?.. Да что ты говоришь. Может передаётся на генном уровне... Извини, Спонсорчик, я боюсь тебя даже в щёчку поцеловать - вдруг обреку своих будущих детей на такое несчастье... Чем тебе помочь?
Спонсор только и ждал этот вопрос, его хорьковый анфас прояснился, будто плеснули кислотой, мелькнули, как болиды в ясном ночном небе остренькие зубки, а глаза оживились добрейшей сеточкой морщин проповедника слова Божия... Он ещё ничего не сказал, а мы уже испытали к нему такое доверие, что впору было возносить длани и орать: "Ха - а - а - лилуйя!"
