Куда все смотрели?! Враги человеку… Всюду враги. Дома враги. Пятая колонна. Предатели. Значит, так. Никому не прощу. (Рыдает.) Тебе, тебе только… (Пишет сообщение.) «Лина, дитя мое! Мать при смерти, я при смерти. Мы все при смерти!»
ГАМАЮНОВ отшвыривает телефон, с ненавистью оглядывает аудиторию.
«, исчадье порока, / За позор мой вы много ли взяли…» Кому я это вообще всё?.. Алкашам? Гопникам? Только не надо, пожалуйста… Не жалейте меня. Знаю я сочувствие ваше ужасное. Скажете: тоже мне, да? — трагедия. Ничего, мол, особенного. Частный случай. Подумаешь: дочь у него замуж выходит за уголовника. У меня, дескать, аналогичное положение. — Д а ч т о м н е, л е г ч е о т о г о, ч т о у т е б я з я т ь м у д а к ?!! Или сын… или дочь… не радуют. — Понимаем, мол. — Понимаете? Д а н и х е р а в ы н е п о н и м а е т е ! К а к в ы с м е т е с р а в н и в а т ь м о ю д о ч ь, м о ю Л и н о ч к у, а н г е л а, с о с в о и м и з а с р а н ц а м и ?!! Что?! Отвечать! В глаза мне! В глаза-а-а!
Лицо ГАМАЮНОВА перекашивается. Опускаются верхнее веко и угол рта. Говорит тихо, заплетающимся языком.
Так и крикнул бы, но не кричишь ведь. Киваешь. Молчишь. Давишься. Спасибо, спасибо вам… дорогие товарищи.
Звонит телефон. ГАМАЮНОВ хочет до него добраться, но тело его не слушается: отнялись рука и нога. Падает, продолжает тянуться к телефону. Вдруг замирает, принюхивается.
Чем? Чем пахнет? Жженой резиной. Всюду запах жженой резины. Чувствуете? Чувствуете? Чувствуете?..
Телефон звонит все настойчивей. Потом звонки прекращаются.
Явственно ощущается запах жженой резины.
