Неужели мы пропали, я и ты, мой бедный стих,
Неужели мы попали в комбинат глухонемых? (С. Липкин).
Да что там литература; рушатся социальные и нравственные критерии, психика не выдерживает сумасшедших темпов цивилизации, многообразия информации, почти исчез вместе с культурой человек, заинтересованный в ценностях, прямо не относящихся к его материальному благосостоянию.
Верность традициям теперь утратила свою привлекательность; старушка Арина Родионовна кроме всего прочего была источником народных преданий, живым хранителем истории семьи, рода; современный мыслитель заметил, что при Чаадаеве такой Арины Родионовны не случилось, поэтому не приобрел он вкуса к русской жизни. В нашей литературе нередко встречается глубоко положительный образ мамушки, нянюшки, бабушки не только у Пушкина, но и у Карамзина, Тургенева, Гончарова, Л. Толстого. Сейчас чьи-то личные впечатления, воспоминания и опыт мало кого интересуют, всё доступно через массовые журналы, телевизор и компьютер, которым и доверяют гораздо больше. Впрочем, и теперь водятся смышленые юноши и девицы, которые интересуются стариками и старухами, льнут к ним, набираясь ума-разума, а от ровесников им тоска зеленая.
Что касается семейной преемственности, нынче наследник пожалуй оскорбится и сочтет посягательством на свободу, предложи ему родитель свою профессию: скорее стало правилом, когда старшие, наоборот, всячески предостерегают молодых идти по их стопам, видимо, отрицательно оценивая свой давний выбор, следственно и прожитую жизнь, в которой имели так много разочарований и огорчений и так мало богатства и беззаботного счастья.
Конечно, во все времена старики ворчали на молодежь, которая не слушает советов и совершает роковые ошибки; однако утешались мыслью, что юношеское бунтарство традиционно и преходяще; в том-то и дело: каждое поколение рыскает на собственных путях и блуждает в собственных потемках; если б все шли одной и той же проторенной дорогой, на белом свете стало бы скучновато. Но сегодняшние тенденции все-таки пугают: молодые совсем не осведомлены о прошлом, поскольку не интересуются им; они в большинстве равнодушны к настоящему, не видя в нем ничего необычного, и тем более не задумываются о будущем. Какими они станут стариками?
к оглавлению
Пенсия: право или милость?
Не лелей никаких упований,
Перед разумом сердце смири,
В созерцаньи народных страданий
И в сознанье бессилья – умри…
Н.А. Некрасов.
С точки зрения ученых старость является артефактом культурного развития; дикие животные при малейшем признаке слабости становятся добычей хищников; с позиций природной целесообразности заботиться о раненых, больных, немощных бессмысленно; вероятно так же, исходя из фактической пользы, должны были рассуждать люди какого-нибудь каменного или бронзового века. Однако археологи при раскопках периода палеолита обнаружили останки больного артритом дедушки с высохшей рукой; получается, наши отдаленные предки руководствовались не только практическими, но и нравственными соображениями.
За отсутствием письменных источников мы можем лишь догадываться, как содержали стариков при первобытно-общинном строе: когда крепкие мужчины отправлялись на охоту, достигшие преклонных (сорока?) лет оставались в пещерах, помогали женщинам готовить обед, рубили, например, мясо, приносили дрова, острили камни-ножи, учили детей, ну там читать следы, ориентироваться в лесу, целиться в мамонта; быть может, они хранили огонь или знали, как его добывать; быть может, именно пожилые, имея досуг, размышляли над усовершенствованием оружия, орудий труда и полезных инструментов.
Отношение к старости во все времена остается критерием человечности. Антропологи, основываясь на обычаях племен, оставшихся дикими до сего дня, утверждают, что в отдаленные эпохи умерщвление стариков имело место как по экономическим соображениям, так и с целью ускорить их переход в мир иной, более приятный и желанный для человека. Гельвеций утверждал, что дикие племена из-за недостатка продовольствия убивали стариков; широко известен фильм А. Куросавы «Легенда о Нараяме» с тем же сюжетом из японской жизни. В Малороссии существовало выражение «сажать на лубок», якобы так спускали обреченных смерти стариков по скату в глубокий овраг.
