Наши спутники приняли это как предзнаменование, не правда ли, мои кольца? Люди среди нас говорили о загадочной Ифни, таинственной силе, приговоры которой не всегда справедливы, но всегда удивительны.
Помните ли вы другие виды/испытания? Деревни ткачей? Мульк-пауков и охотничьи лагеря? И наконец тяжелый подъем, поворот за поворотом под нашими напряженными ножными подушечками, через проход Долгий Умбрас, ведущий к зеленой долине, где четыре поколения треки назад поднялись гейзеры и засверкали радуги, празднуя появление темного овоида?
Вспомните скрип вулканического гравия и то, как обычно послушные реуки дрожали на нашей голове-кольце, отказываясь лечь на глаза, так что мы прибыли в лагерь с обнаженным лицом, без маски, а дети всех шести рас бежали к нам с криками: “Аскс! Аскс, треки, пришел!”
Вспомните других высоких мудрецов, коллег и друзей, появившихся из своих палаток, пошедших, покатившихся, заскользивших нам навстречу, приветствуя нас возвышенными эпитетами. Этот ярлычок – Аскс – они рассматривают как постоянно присущий “мне” – выдумка, над которой “я” посмеиваюсь.
Помните ли вы все это, мои кольца?
В таком случае терпение. Воспоминания сливаются, как капающий воск, облекая нашу внутреннюю сущность. И оказавшись там, не могут быть забыты.
На Джиджо в районе неба, удаленном от солнца, видно глубокое сияние. Говорят, такое редко встречается в мирах, каталогизированных в великих галактиках. Это действие частиц углерода, тех самых, что насылают град пустоты, зерен, рожденных Измунути, сверкающим огненным глазом в созвездии, которое люди называют Муками Иова. Говорят, наши предки изучали такие особенности своего нового мира, прежде чем сжечь и затопить свои корабли.
Говорят также, что они просто заглянули в передвижной отдел Галактической Библиотеки, прежде чем даже это сокровище предать огню в день, который они назвали “Возврата нет”.
В это утро, когда другие мудрецы вышли приветствовать нас, называя нас/меня Аскс, никакого града пустоты не было. Когда мы собрались в павильоне, я узнал, что не только наш реук вел себя капризно. Даже терпеливый хун не смог справиться со своим помощником-переводчиком. Поэтому мы, мудрецы, совещались без этих маленьких симбионтов, общаясь только с помощью слов и жестов.
Из всех рас, чьи предки избрали безнадежную участь изгнанников на этой планете, г'кеки самые старшие. Поэтому обязанности председателя Воспламенения принял на себя Вуббен.
– Виновны ли мы в гибели рантаноидов? – спросил Вуббен, поворачивая глаза во все четыре стороны света. – Яйцо ощущает боль в поле жизни, когда утрачивается потенциал.
– Хрррм. Мы бесконечно спорили об этом, – ответил хунский мудрец Фвхун-дау. – Ларк и Утен говорят об упадке. Но рантаноиды еще не вымерли. Небольшое их количество остается на острове Юкун.
Мудрец-человек Лестер Кембел согласился.
– Даже если они вымрут, рантаноиды – всего лишь один из бесчисленных видов животных, питающихся корнями. Нет причины считать их особо благословенными.
Ур– Джа возразила, что ее собственные предки когда-то были маленькими и питались корнями.
Лестер с поклоном согласился.
– И все же мы не отвечаем за подъем и упадок каждого вида.
– Откуда ты знаешь? – настаивал Вуббен. – Нам недостает большинства орудий науки, наши эгоистичные предки погрузили нас во тьму, и мы не знаем, какой вред причиняем, просто ступив на эту планету или выбрасывая свой мусор в пропасть. Никто не может предсказать, что нам вменят в вину, когда настанет День. Даже глейверов, в их нынешнем состоянии невинности, будут судить.
В этот момент наша мудрая квуэн, которую мы называем Ум-Острый-Как-Нож, наклонила свой синий панцирь. Из ее хитинового бедра послышался тихий шепот:
– Яйцо, наш дар в дикости, знает ответы. Ее ответ непредубежденному сознанию – правда.
Пристыженные ее мудростью, мы впали в медитацию.
Реуки, в услугах которых больше не нуждались, сползли с наших голов и собрались в центре, обмениваясь энзимами. Мы приняли мягкий ритм, каждый мудрец добавлял свою гармоничную линию – дыханием и ударами сердца.
Кольца мои, помните ли вы, что произошло потом?
