Ричард Львиное Сердце. Король-рыцарь - страница 77
В течение этих долгих дней Генрих VI даже не соизволил привести Ричарда к себе. Наконец при посредничестве аббата де Клюни и Гийома Илийского, канцлера Ричарда в Англии, Генрих созвал своих епископов и графов, чтобы организовать перед ними что-то вроде публичного процесса, призванного обосновать заключение Ричарда. Он перечисляет длинный список жалоб, детали которого нам представляют хронисты. Большинство из этих жалоб основывалось на слухах, которые, согласно Ричарду де Девизу, распространялись в Германии епископом де Бове по возвращении из Святой земли в 1192 году:
«Как только он достиг берегов Германии, на каждом этапе своего путешествия он говорил, что король Англии — предатель, что, как только он прибыл в Иудею, он замышлял сдать Саладину короля Франции; что он приказал убить маркграфа (Конрада де Монфера), чтобы захватить Тир; что он отравил герцога Бургундского; что, наконец, он продал всю христианскую армию врагом, потому что она не подчинялась ему как один человек; что это был человек с тяжелым характером, нелюбезный, с железным нравом, специалист по хитрости и особенно по притворству; что именно из-за этого король Франции так рано уехал, из-за этого оставшиеся французы ушли, не завоевав Иерусалим. Слух набирал силу, распространяясь, и он вызывал против одного человека ненависть многих»>34[462].
Император, казалось, набрал достаточное количество обвинений. Из-за Ричарда он потерял Сицилию, ведь тот подписал перемирие с Танкредом, закрепив трон за этим узурпатором. Потом он захватил Кипр, посадив в тюрьму Исаака Комнина, одного из его родственников, чтобы продать потом остров иностранцу. Предательством он убил Конрада Монферратского, его друга и вассала; он даже хотел убить с помощью других «убийц» короля Франции, Филиппа Августа, после того как противостоял ему в течение всей экспедиции, предав, таким образом, свою миссию крестоносца. Он взял в плен Леопольда Австрийского, его вассала; наконец, он не переставал презирать и оскорблять немцев в ходе всей экспедиции. Ричард перед таким количеством обвинений сильно побледнел, но стремительно и ловко оправдался, оборачивая ситуацию в свою пользу:
«Император высказал ему свои упреки и еще много другого; и сразу же король, стоя перед всеми, со стороны герцога Австрийского, который горько оплакивал его судьбу, начал отвечать на каждое обвинение так блистательно и так ясно, что вызвал у всех восхищение и уважение; в их сердцах не осталось ни малейшего сомнения, что он обвинен несправедливо. На самом деле он опирался на неоспоримые утверждения и убедительные аргументы, чтобы пролить свет на факты и показать, как они связаны. Таким образом, он низверг все беспочвенные подозрения, которые тяготели над ним, не умалчивая правды о своих действиях. В частности, он твердо отрицал, что предал кого бы то ни было, или организовал гибель одного из князей, уверяя, что в этом случае он докажет свою невиновность в той форме, которая будет угодна императору. Он долго говорил в присутствии императора и его князей с наибольшей почтительностью. Итак, император поднялся и приказал королю подойти поближе, и обнял его. С этого дня император дал ему наибольшие почести и относился к нему, как к родному брату»>35[463].
К своим достоинствам короля и воина Ричард прибавил еще качества хорошего адвоката, способного в одно мгновение перевернуть дикую враждебность императора в братскую привязанность.
Даже Гийом Бретонский, не являвшийся ярым поклонником Ричарда, рассказывает, насколько люди Филиппа Августа, присутствовавшие на собрании, были впечатлены его поведением и красноречием в ходе этого процесса, который проходил, вероятно, в начале марта. Однако несколько дней спустя Генрих VI попытался наладить отношения между Ричардом и Филиппом Августом, но тщетно.
