Ричард III - страница 32

Династия Ланкастеров окончательно пресеклась. Вечером 25 мая тело Генри поместили в собор Святого Павла, где оно лежало на похоронных носилках. Лицо покойного короля было открыто для обозрения. Приходившие проститься с бывшим владыкой Англии не видели на нем никаких ран, свидетельствовавших о насильственной смерти, поскольку, по словам лондонского хрониста, «вокруг похоронных носилок было больше копий и жезлов, чем факелов»^>{23}. На следующее утро тело короля погрузили на лодку и по Темзе перевезли в город Чертси, где захоронили в Бенедиктинском аббатстве.

После похорон Генри VI пришло время разобраться с локальными очагами недовольства. Волнения в Йоркшире подавил от имени короля Генри Перси, восстановленный в титуле графа Нортумберлендского. Против Томаса, бастарда Фоконбергского, Эдуард IV отправил герцога Глостерского. Бастард попытался скрыться, выйдя в море, но вскоре был задержан у побережья графства Эссекс. В качестве назидания и наглядного урока прочим бунтовщикам Ричард провез пленных Томаса Невилла и его подручных через несколько портовых городов, а затем приказал казнить в Миддлхэме. Головы мятежников, обращенные в сторону Кента, украсили Лондонский мост.

Эдуард IV позаботился о вознаграждении тех, кто помогал ему все это время, полное опасностей и измен. В первую очередь награды заслуживал его младший брат. Ричард унаследовал должности, власть и поместья на севере Англии, принадлежавшие ранее графу Уорикскому. После вторичного воцарения на троне Эдуард IV вновь утвердил его в должностях лорда — верховного констебля и адмирала Англии, а также хранителя Западной шотландской марки. Кроме того, 18 мая 1471 года герцог Глостерский был назначен лордом — великим камергером Англии — этот пост стал вакантным после гибели Уорика. 4 июля король сделал Ричарда верховным стюардом северных территорий герцогства Ланкастерского (еще одна должность Уорика), а чуть позже — верховным стюардом палатината Ланкашир вместо лорда Стэнли, который таким образом расплатился за поддержку мятежников. 14 июля во владение Глостеру перешли все заповедные маноры[76] Ричарда Невилла к северу от реки Трент, в том числе лордства Пенрит в Камберленде и Миддлхэм с Шериф-Хаттоном в Йоркшире. В декабре Ричард получил все маноры, конфискованные у непокорного Джона де Вера, графа Оксфордского, и лидеров Линкольнширского восстания 1470 года. По большей части они находились в восточных графствах Англии, преимущественно в Эссексе, их число в общей сложности достигало восьмидесяти, а совокупный годовой доход с них превышал тысячу фунтов. Герцог Глостерский также стал с 18 мая 1472 года хранителем всех королевских лесов к северу от Трента — ранее эту должность отправлял Генри Перси, граф Нортумберлендский.

Одновременно король освободил брата от обязанностей в Уэльсе, разделив их между Уильямом Хербертом, графом Пемброкским, и Джоном Толботом, графом Шрусберийским. Пожалования 1471–1472 годов составили основу власти Глостера на севере, став той базой, на которой впоследствии покоилось его влияние.

В конце сентября 1471 года герцог Глостерский вернулся из Миддлхэма в Лондон. В родовом гнезде Невиллов, ставшем теперь его домом, он встретился со старшей дочерью Уорика, возобновив детское знакомство. Ричард не забыл попыток графа Уорикского женить его на Энн. Сентиментальные чувства, которые он испытывал к девушке, не мешали ему трезво оценить тот факт, что она была наследницей половины состояния ее матери Энн Бошан, графини Уорикской suo jure. Ричард отчетливо понимал, что первый же шаг к устроению брака вызовет резкое противодействие завистливого Кларенса, который уже был женат на Изабели, старшей дочери Энн Бошан и надеялся заполучить наследство Уориков целиком.

Кстати сказать, у Джорджа были все возможности испортить жизнь Ричарду: он снова оказался в фаворе, несмотря на свое недавнее предательство. Король вел себя по отношению к среднему брату более чем щедро. В 1471 году Джордж был восстановлен во всех своих бывших владениях, за исключением тех, которые получил Перси в результате реституции титула графа Нортумберлендского. Но и тут в качестве компенсации Кларенсу были дарованы земли, ранее принадлежавшие роду Кортнеев в Девоне и Корнуолле, а также обещаны владения рода Бошанов-Деспенсеров, которыми граф Уорикский при жизни распоряжался от имени своей жены. Незаконность этого обещания была очевидной даже для людей, не слишком разбиравшихся в наследственном праве: Уорик не был официально подвергнут аттинктуре решением парламента, его обвинили в государственной измене по общему праву. Да и при аттинктуре конфискация собственности распространялась бы только на владения самого Ричарда Невилла, унаследованные им от Невиллов на севере и от Монтегю в графстве Солсбери. Собственность его жены Энн под конфискацию никоим образом не подпадала, и распоряжаться ею король не мог.