* * *
Бремя нелегких раздумий герцогу Глостерскому облегчил сам Уорик, решившийся открыто выступить против Эдуарда IV. Ричард понял, что лояльность трону для него важнее личных чувств и привязанностей, и решил прочно связать свою судьбу с королем. Как обычно, сделав раз выбор, он уже от него не отказывался. К тому времени худенький болезненный мальчик превратился в крепкого, сухощавого, невысокого юношу с сильными руками и гордой осанкой. Если он не надевал доспех или специально пошитую одежду, то было заметно, что правое плечо у него выше, чем левое — единственное проявление сколиоза. Однако болезнь не мешала ему проявлять и на охоте, и на тренировках чудеса ловкости и выносливости. Он превосходно владел мечом и особенно боевым топором.
Эдуард IV по достоинству оценил изменения, произошедшие с братом, и в свою очередь начал искать сближения с ним. Ричард быстро превратился в одного из самых близких и самых преданных его сторонников. В феврале 1469 года он был с королем в Солсбери во время суда над предателями Генри Кортнеем и Томасом Хангерфордом[55], уличенными в сношениях с Ланкастерами и приговоренными к казни. Ни граф Уорикский, ни герцог Кларенсский в расследовании участия не принимали. Глостер присутствовал на важной церемонии в Виндзоре 13 мая, когда Шарль Смелый, унаследовавший по смерти отца герцогство Бургундское, был посвящен в рыцари ордена Подвязки.
В конце мая в Йоркшире вспыхнул мятеж некоего Робина из Ридсдейла, под личиной которого скрывался, как многие полагают, сэр Джон Коньерс Хорнбийский — доверенный слуга Уорика, женатый на его кузине. Повстанцы первоначально выступали против взыскания монастырем Святого Леонарда налога с фермеров в 25 снопов хлеба. Постепенно их претензии выросли до обвинений правительства в жестокости и бездействии, как это часто случалось в смутные времена Генри VI. Главное недовольство у них вызывали приверженность короля Эдуарда IV фаворитам из числа семьи Вудвиллов, отсутствие в королевстве правопорядка и судебной справедливости, а также чрезмерно тяжелое налогообложение. В рядах последователей Робина из Ридсдейла были не только крестьяне, но и дворяне ланкастрианскои ориентации, а также последователи графа Уорикского — например Ричард де Уэллз[56].
Одновременно в Восточном райдинге[57] Йоркшира вспыхнуло другое восстание под руководством Робина из Холдернесса. Он требовал от Невиллов возвращения роду Перси всех владений, в том числе и титула графа Нортумберлендского. Ясно, что носивший тогда этот титул Джон Невилл не испытывал никаких симпатий к мятежникам. С небольшим войском он встретил повстанцев у ворот Йорка, обратил их в бегство, схватил Робина из Холдернесса и обезглавил его. Но Невилл палец о палец не ударил для подавления срежиссированного старшим братом мятежа Робина из Ридсдейла, который со всеми своими силами двинулся на юг.
Поначалу Эдуард IV не придавал большого значения этим волнениям, полагая, что северные лорды сами наведут порядок. Он преспокойно отправился в паломничество по святым местам в Бери-Сент-Эдмундс и Уолсингем в компании графа Риверса, лорда Скейлза и прочих Вудвиллов, планируя посетить места поклонения Святому Эдмунду Мученику и Деве Марии. Перед самым отъездом король неожиданно приказал Ричарду Глостерскому присоединиться к своей свите. Ричард повиновался, взяв с собой друга детства Роберта Перси и оруженосца Джона Парра.
Во время путешествия король получил сообщение, что Уорик и Кларенс открыто восстали против его власти. Маршрут следования пришлось изменить: кавалькада сначала двинулась в Норидж, а оттуда в Линн, стоявший на побережье залива Уош. Проезжая мимо Нориджа, король оказался в эпицентре борьбы между герцогами Норфолкским[58] и Саффолкским из-за наследства героя Столетней войны покойного сэра Джона Фастолфа. Норфолк претендовал на замок Кейстер, Саффолк — на манор Хеллсдон. И то и другое владение недавно перешли в руки Джона Пастона[59], главного душеприказчика Фастолфа. Глава семьи Пастон сэр Джон пытался пробиться к королю с просьбой о правосудии, но неудачно. Поскольку маршрут королевского похода как раз пролегал через Хеллсдон, то Ричард Глостерский мог своими глазами убедиться в беззакониях и насилиях, к которым прибегал Саффолк, разрушивший в 1465 году процветавшее до этого поместье.
