Его сумбурные размышления прервала Нина:
— Ты о чем так задумался?
— Думаю о тебе, — выпалил Анатолий. — Я так счастлив! Я рад! Я просто сам не свой! Не знаю, как быть после того, что произошло между нами!
— Между нами ничего не произошло. Ты ведешь себя вполне прилично, спокойно сказала Нина.
Фадеев замолчал, опустил голову и сник. Он-то надеялся, что в их жизни произошел крутой поворот, а по ее словам — это обычное явление. Значит, завтра она может так же говорить ласковые слова Сергею или Глебу?
Нина взяла его под руку, прижалась к плечу:
— Знаешь, мне тоже так хорошо с тобой!
Анатолий робко и неуверенно повернул Нину лицом к себе, коснулся губами полуоткрытого рта. Нина склонила голову и прошептала смущенно:
— Не надо, Толя, — и, легко высвободившись из его объятий, сказала уже совсем другим тоном: — Пойдем погуляем?
Они долго бродили по городу. Фадеев совершенно забыл о времени, а когда взглянул на часы, не поверил своим глазам и спросил тревожно:
— Нина, сколько на твоих?
Нина ахнула:
— Толька, мы опоздали, осталось двадцать минут до отхода поезда! — И побежала к станции.
Анатолий устремился за нею.
Но поезд уже ушел.
— У меня утром полеты, — заволновался Фадеев, — до городка одиннадцать километров и… Дон.
Они побежали к реке. Лодки на берегу не оказалось.
Фадеев разделся, свернул и обвязал ремнем обмундирование, прощаясь, на миг прижался к щеке девушки и пошел к воде. Нина обхватила его руками и зашептала:
— Толя, не будем рисковать, пойдем к нам, папа позвонит начальнику школы или вашему дежурному, и ты утром уедешь.
— Ниночка, не надо этого делать, иначе не только ты утратишь уважение ко мне, но и я уважать себя не смогу.
Быстро отстранив Нину, Фадеев вошел в воду, напутствуемый ее испуганным: «Сумасшедший!»
Трудновато было преодолевать реку с грузом в руке, но он добрался до противоположного берега и прокричал оттуда Нине:
— Все нормально, я уже на берегу!
— Ау! Не волнуйся! Дом рядом!
Анатолий быстренько оделся и побежал. Без пяти двенадцать он был у проходной.
— Опоздал на поезд? — сочувственно спросил дежурный.
Разгоряченное, красное, потное лицо сержанта говорило само за себя.
Утром в назначенное время Анатолий стоял в строю инструкторов, готовый к полетам. Командир отряда, уточняя очередную задачу, напомнил летчикам и о положении в мире.
— Обстановка в Европе сейчас неспокойная, — говорил он. — Германия сосредоточивает свои войска у наших, западных границ. Немецкие самолеты часто нарушают воздушную границу Советского Союза. Приближается очередной выпуск, а наши курсанты только подходят к завершению программы, хотя в этом году они должны занять места в боевом строю Советских Военно-Воздушных Сил. Интенсивность полетов в ближайшее время повысится, необходимо использовать каждую минуту стартового времени.
Через несколько минут завращались винты, заурчали моторы, засновали самолеты по аэродрому, стремясь побыстрее вырваться в небесные просторы.
Наступили самые долгие летние дни. Летали в три смены, используя все светлое время. Рабочий день довели до четырнадцати часов. Закончив полеты, курсанты вместе с техниками готовили самолеты, затем сами готовились к новым полетам, и так шесть дней в неделю.
В середине июня Анатолий получил очередное письмо от Нины.
«Здравствуй, Толенька! — писала Нина. — Рада твоим коротеньким (к сожалению) весточкам. Соскучилась, жду встречи. Если не сможешь появиться в ближайшее время, напиши, когда приехать к тебе».
Фадеев смотрел на ровные строчки красивым почерком написанных слов, и сердце его замирало от восторга. Нина! Как в ней все красиво: глаза, лицо, улыбка и… даже почерк. Какая чудесная девушка — Нина!
Он все время помнил о любимой, мечтал о новой встрече с ней. Обдумывая, как бы отпроситься у Богданова и съездить в Ростов, он понимал, что обстановка не благоприятствует этому и потребуется много усилий, чтобы отпустили в увольнительную, хотя на предстоящую субботу полетов вроде бы не планировалось.
— Сергей, давай вместе сходим к Богданову, — предложил он товарищу.
К их удивлению, командир отряда, оказывается, тонко понимал душу человеческую. Он выслушал сержантов и тут же ответил:
