Незачем тратить силы на сожаления, им можно найти куда лучшее применение.
Разум Молоха работал с холодной точностью. В следующий раз он спланирует все более тщательно, потому что в следующий раз сам станет руководить операцией. Выбор Ордайона в качестве лидера оказался неудачным. Молох согласился с ним только потому, что необходимо было соблюдать старшинство. Ордайон вступил в дело на двенадцать лет раньше его, а сам Молох был пока еще молодым и непроверенным специалистом. Какими бы экстраординарными ни были достижения студента - экстраординарными даже для школы, где обучались невероятно способные люди, – Молох все равно должен был дождаться своей очереди. Но ему казалось, что Чейс распределила его в команду Ордайона, чтобы проследить за действиями этого лидера.
Что ж, тот потерпел неудачу. Планы оказались разрушены, а Ордайон – убит. Как и все остальные, насколько было известно Молоху. Ему стоило вступить в игру, когда Ордайон еще только начал терять нюх. Взять хотя бы те незначительные решения, принятые в самом начале, с которыми Зигмунд не соглашался. Тогда и надо было действовать. У него была возможность перехватить инициативу и выступить против Ордайона. А в случае необходимости и заменить его.
Именно этому он и научился. На лидера нельзя полагаться во всем. Надо быть лидером для себя самого. И, обретя главенство, нельзя рассчитывать на то, что подчиненные помогут вам исправить допущенные ошибки, – они вполне могут метить на ваше место.
В следующий раз он внесет эти корректировки.
Теперь осталось удостовериться, что этот следующий раз будет.
Он добрался до верхних уступов. Известковые скалы, желтые, словно старые кости, изгибались далеко внизу. Там, среди холмистого пейзажа, образованного нижними кратерами, он видел неясные очертания основного лагеря. Гнозис-машины оставались там, если, конечно, их еще не разрушили инквизиторы; они находились в такой дразнящей близости и были так бесценны, хотя их память удалось загрузить только наполовину. Кратеры разговаривали значительно медленнее, чем предсказывал Ордайон. По его оценкам, после отлета с планеты и возвращения к Саруму должно было пройти всего две недели, если установить хотя бы две или три машины. Но группа проторчала на Слифе три месяца, и этого хватило агентам Трона, чтобы выследить их, зажать в угол и прихлопнуть.
Бледно-голубой воздух дрожал от жара. Кратеры периодически взрывались, выбрасывая из сердца планеты струи раскаленной плазмы. Ордайон приурочил эту операцию к периоду вулканической активности. Кратеры, как им рассказывали, в такое время становились более разговорчивыми. Теперь же казалось, что плазменные гейзеры грохочут и озаряют небеса, радуясь вершащейся бойне.
Желтый дым стекал с вершины скалы. Камни, выброшенные во время последнего извержения, с грохотом катились по склону и срывались в расщелины. Зигмунд почувствовал запах тухлых яиц.
Он остановился рядом с огромным, похожим на яйцо валуном и достал из кармана линк.
– Вы все еще там? – спросил он.
– Кто говорит? Ордайон?
– Это Молох. Все остальные погибли. Надо сматываться, «Октобер кантри», пока они не вычислили вашу орбиту.
– Благодарю за совет.
– Даже не думайте улетать без меня, – сказал Молох.
– Конечно. – Пауза. – Во всяком случае постараемся. Ты возле транспорта?
– Нет. Включайте телепорт и настраивайте его на мой сигнал.
– Телепорт слишком ценная вещь, чтобы рисковать...
– А я слишком ценен, чтобы бросать меня здесь, ублюдки! Включайте его.
– Молох, хочу тебе напомнить, что кратеры сейчас полыхают. Их активность может сыграть злую шутку с телепортом. Ты можешь просто изжариться, если мы попытаемся его применить.
– Вот потому-то я и забрался как можно выше, чтобы облегчить вам задачу. Я прямо на вершине скалы. Наводитесь на мой сигнал.
– Тогда пошевеливайся. Нужно выйти на открытое пространство. Быстрее!
Молох выбежал из-за валуна. Его лицо жалили солнечные лучи и обжигал жар плазменных выбросов. Волосы развевал ветер. Выставив перед собой линк, Зигмунд стал карабкаться по камням, пока не вышел к двум крупным кратерам. Он приблизился к краю одного из них. Яркие скопления плазменных цветов распускались над скалами в нескольких километрах к западу. Здесь же следующий выброс должен был произойти только спустя пять минут.
