Рейс в Эвенкию (путевые заметки) - страница 27

И он, загибая пальцы, принялся перечислять признаки, по его мнению дающие Туре право называться городом. Пальцев обеих рук скоро нехватило. Вот что он нашел в Туре: электростанцию, клуб, больницу, среднюю школу, кирпичный завод, столовую, пристань, детские ясли и детский очаг, телефонную станцию, типографию, несколько лавок и ларьков, радиостанцию, совпартшколу и колхозную школу, молочную ферму, огородное хозяйство, спортплощадку, строящийся теннисный корт, окружной музей лесопильный заводик и многое другое…

Правда, пристань существовала в самом зачаточном состоянии, линия Туруханск — Тура не была еще нормально действующей воздушной магистралью, а электростанция ремонтировалась гораздо чаще, чем этого хотелось бы жителям Туры, — но в общем мой собеседник был по-своему прав.

Да, интересная и умная жизнь кипит у слияния двух рек, в поселке, откуда до ближайшей железнодорожной станции 2300 верст, в поселке, около которого можно встретить медведя…

И когда теплым летним вечером закончилась выгрузка, а первый гудок собрал на берег толпу провожающих, я испытал чувство, очень похожее на грусть. Мне стало жаль расставаться с Турой. Кое-где уже зажглись огоньки ламп. Над рекой звучали песни, пела гармонь, слышался мерный всплеск весел: с того берега возвращались с прогулки совпартшкольцы. Из нижнего салона доносились взрывы хохота; там ужинала команда, вернувшаяся с выгрузки. Неожиданно в вечернем воздухе громко, звучно запела скрипка: радист Костя решил на прощанье дать концерт и включил динамики.

Ну, вот и кончен рейс, — задумчиво сказал помполит, незаметно подошедший сзади, — через полчаса снимемся с якоря. А я бы побыл здесь еще денек-два…

…Третий гудок. Его слышно, наверное, километров за двадцать, а то и тридцать — такая тишина разлита в вечернем воздухе.

— Счастливый путь, — кричат с берега, — приезжайте еще!

Медленно идет из воды толстая якорная цепь. Два удара колокола — якорь поднят.

— Тихий, вперед.

— Полный.

Прощай, Тура! Зеленый мыс уже наплывает на твои домики, закрывая их своей непроницаемой для взора толщей. Прощай, Тура!

…А за пять тысяч километров плотный, приземистый человек говорит своему секретарю: "Браток, отправь-ка радиограмму".

Точки и тире бегут через эфир, разыскивая наши задымленные антенны. Антенны ловят их и спускают по проводу в каюту радиста.

Радист легко переводит с языка телеграфного кода. Карандаш проворно бегает по бумаге. Лицо Кости расплывается в широкую улыбку. Закончив прием, он опрометью бросается вон из каюты на палубу, на мостик.

— Читайте! — кричит он, размахивая белым листком.

Мы читаем:

"Передайте наше искреннее пожелание дальнейших успехов команде теплохода, командному составу по поводу удачного завершения рейса в Туру. Папанин, Белахов".

…Убегают назад берега. Волны расходятся за кормой. Может быть через год, в эту же пору, мы придем сюда вновь, пройдем проторенной водной дорогой в Эвенкию. Нас встретят, как желанных гостей. И от этой мысли, и от того, что рейс завершен удачно, и от того, что в воздухе чудесно пахнет лиственницей, хочется петь громко, громко, так, чтобы, размноженное горным эхо пение неслось бы над караваном, над лесом, над простором сильной и большой реки.

Г. Кублицкий. Рейс в Эвенкию. 1939 г. Краснояргиз № 36. Индекс. Х-З-в. Отв. редактор И. В. Кокорев. Технический редактор Ан. Бойко. Корректор П. Пашенных. Сдано в набор 25/IX-1939 г. Подписано к печати 20/XI-1939 г. Формат 70х108 1/32 д. л. Тираж 10000 экз. Объем: 2,75 печ. л., 1,37 бум. л., 3,8 учет. изд. лист. В одном бум. листе 125000 тип. эн. Уполномоченный крайлита № Б-71. Цена 1 р. 15 коп.