Кузьмич ожег его взглядом и только скрипнул зубами.
— И в эту штуку мы вложили почти все свои деньги, да? — проскрипел Нэш.
— Да ладно вам, — неожиданно вступилась за «Фердинанда» Руби. — Что вам не нравится-то? Главное, что он довезет нас куда надо и места в нем много.
— Главное, чтобы не развалился по дороге…
— Так, — сердито рявкнул Кузьмич. — Кому чего не нравится — заяву на стол, я подпишу. Колхоз дело добровольное, не нравится — счастливо оставаться!
— А ну стоять! — возмутился Нэш. — А как же наши деньги?!
— Денег у меня уже нет, — с достоинством парировал водила. — Они автоматически пошли в счет долга. Но как только заработаю…
— Пропали наши денежки, — вздохнул Гена. — Ладно, будем использовать то, что есть. В крайнем случае пилота катапультируем, а колымагу в Шелтервиле на лом сдадим.
— Э, а ну полегче! — обеспокоенно заерзал Кузьмич. — Никто мою крошку на лом не сдаст, пока я…
— Пока ты — что? — угрюмо спросил Нэш. — Это уже не твоя, это наша крошка… к безмерному моему сожалению. Ладно, не кипятись! Грузимся, что уж тут сделаешь.
Как ни странно, внутри автобуса было даже неплохо. В салоне оставалось два ряда сидений, остальные были убраны, оставляя обширную площадку, годную для перевозки багажа или десанта. Все окна были плотно подогнаны, под крышей виднелась коробка системы очистки воздуха.
— О как, — хмыкнул Нэш. — А что, эта штуковина приспособлена для форсирования зон химического заражения?
— И химического, и бактериального, и борта внутри свинцом обшиты, — буркнул Кузьмич. — Ежели чего — пятнадцать минут полного автонома, как в подводной лодке. Ну что, куда едем-то?
Друзья переглянулись. Что ж, рано или поздно этот момент должен был настать. Руби достала карту и развернула ее перед Кузьмичом.
— Вот сюда.
— И что там? — сварливо буркнул водитель.
— Склад, — просто пояснила девушка.
Какое-то время Федор хмуро смотрел на карту.
— И что, ничейный?
— Сегодня ничейный, завтра, может, уже и чей-то будет, — поморщился Нэш. — Довезешь?
Федор снова уставился в карту. Наконец он проговорил, тыча в карту пальцем:
— Вот тут блокпост, за который кланы сейчас дерутся. Значит, вот тут и тут они шоссе перекроют. В обход надо будет двигать, по бездорожью… Как бы колеса не отвалились. Ладно, поехали, чего уж там…
При передвижении «Фердинанд» издавал целую симфонию звуков. Вся его обшивка бряцала и постукивала, двигатель ревел, жалобно всхлипывая коробкой передач, в приоткрытых окнах печально завывал ветер. Казалось, опасения насчет того, что автобус может попросту развалиться на ходу, были далеко не беспочвенными.
До того как спорный блокпост показался из-за горизонта, Кузьмич свернул с дороги. Если до этого Нэш непрерывно жаловался на тряску, то теперь он уже попросту боялся рот открыть — приходилось все время прочно сжимать челюсти, чтобы они не клацали. Единственными, кого качка, казалось, не заботила, были Кузьмич на своем пилотском кресле и Руби, примостившаяся рядом с ним с картой в руке.
— Мы-не-смож-жем-нич-чего-ув-вез-ти-в-эт-той кол-лымаг-ге, — бормотал Гексоген, подскакивая на сидении. — Оно же все взорвется!
— Та не… — бодро крикнул со своего сидения Кузьмич, перекрывая грохот и стоны «Фердинанда». — Когда нагрузимся, подвеска просядет слегка, ровнее пойдем…
— Оптимисты вы оба. Я бы так далеко не загадывал, — мрачно буркнул Нэш. — Как бы из нас на полпути душу не повытрясло…
— Форточку закройте, — крикнул вдруг Кузьмич.
— Чего?
— Форточку, говорю, закрывайте! А то придется в противогазах сидеть. В зону заражения въезжаем…
Нэш с Гексогеном переглянулись и, цепляясь, точно обезьяны, за поручни, кинулись закрывать окна по всему автобусу. Снаружи потянулось неприятное болото, с маслянистой водой в лужах, целыми озерцами грязной жижи и неестественного цвета растительностью. Кузьмич сбросил скорость, тряска стала более плавной.
Приключенцы с интересом разглядывали территории, которые раньше им если и приходилось видеть, то только на бегу, сквозь запотевшие стекла противогаза, отмечая наконец несомненное преимущество колесного транспорта перед пешими переходами. Неожиданно Нэш обратил внимание на вспышки и облачка дыма справа, на самом горизонте…
