Отряду Данте нужно было захватить большую трехэтажную усадьбу в новом районе города. Здесь, на окраине города, пять лет назад начали строить дома для богатых людей, в основном промышленников, банкиров и владельцев торговых компаний. Это тихое спокойное место на холме, с которого открывался живописный вид на Райхен.
Оглянувшись, я увидел возвышающийся над городом императорский дворец, Старый город, где стоял мой дом, и охваченный пожаром Нижний город. Если бы не ночь, я бы увидел и здания Высокого города. Хорошее место. Отсюда весь город можно накрыть одним ударом.
Штурм был в самом разгаре. Ожесточенную перестрелку заглушал рев демонов, а от всполохов сталкивающихся заклинаний рябило в глазах. Ограду и пристройки возле дома уже разметали в щепки. В небольшую ложбинку стаскивали раненых и убитых. И тех и других уже хватало.
Спрыгнув с лошади, я, пригибаясь, подбежал к Данте. Брат с ожесточением и знакомой болью и злостью в глазах смотрел на здание. Рядом с ним, опустившись на одно колено, стояла Лютеция. Она, как обычно, держала щит. Быстро глянув на количество заклинаний, которые она ежесекундно отражала, я поежился.
– Что у тебя?
– Сам не видишь?! – крикнул Данте.
– Успокойся! Скольких ты потерял?
– Троих!
– Они собирают силу! Не справимся – Райхена к утру не станет!
– И что тут сделать можно?!
– Разнести к демонам эту халупу! Чего тут сложного?!
На самом деле я понимал брата. Усадьба оказалась настоящей крепостью. Толстые, усиленные магией стены, небольшие окна, узкая дверь. Данте удалось снести внешние укрепления, но и только.
Здание было защищено тысячей многослойных, перекрывающих друг друга щитов. Защитники меняли и тасовали их как колоду карт. Вместо пробитых и рухнувших ставили новые. Нам такой защиты не пробить никогда. Тем более что Молодые маги Данте – необстрелянные салаги. Бьют часто и сильно, но без толку. Только силы зря тратят.
Мой брат попытался прорваться, потерял троих магов и отступил. Послал демонов, но и они не справились. Да и в перестрелке они без защиты Лютеции проиграли бы. А что же сделать мне?
Я внимательно смотрел на поле боя. Смотрел, думал и просчитывал варианты. Шанс есть. Рискованно, но…
– Я беру командование на себя, Данте.
Мой спокойный голос вернул ему уверенность. Лютеция повернулась ко мне и улыбнулась уголком рта.
– Стрелкам стрелять реже. Пусть экономят патроны и готовятся к штурму. Им нужно взять все три верхних этажа. Маги будут штурмовать подвал. Щиты я беру на себя.
– Как ты собираешься их разрушить?
– Изнутри. Пусть маги и волшебники продолжают. Собери самых лучших – и сплетите что-нибудь простое, но мощное. Ударите по сигналу. Сигналом будет… сигналом будет резкое ослабление их щитов. А как только щиты рухнут, сносите стены. Дом не рухнет, а я как-нибудь укроюсь.
– Ясно, – с сомнением протянул Данте. – А потом штурм?
– Да.
Я закрыл глаза, слился с воздухом и потянулся вперед. Бой отошел на второй план. Я его видел и слышал, но воздуху не было до него никакого дела. Тонкими струями я проник в здание. Пересчитал охрану, осмотрел комнаты, нырнул в подвал и дернулся оттуда как ошпаренный. Чужая, противная стихии и всему миру сила обжигала и разрушала…
Вынырнув из транса, я коротко объяснил Данте и Лютеции, чего от них хочу. А потом пошел к своим бойцам.
– Генри! – Я хлопнул его по плечу. – Не боишься в огонь нырнуть?
– Я-то нет. А вы-то жиром не заплыли? Все с бумагами да с бумагами, приказы отдаете. Высоко поднялись, вот и брезгуете лично в бой лезть.
– Поговори мне еще, секретаршей сделаю. Будешь до конца жизни мне кофе варить.
Пока мы переругивались, Генри быстро собрался. Снял щегольскую шляпу и плащ. Вместо винтовки взял себе пару пистолетов и засунул в карманы несколько гранат.
– Тирион, идешь с нами.
– Куда?
– На тот свет, паря! – сострил Генри. – Святош на небе пугать.
– Тебе к северным варварам надо, в их Залы героев, – неожиданно сказал Тирион.
– А что там-то?
– Тебе понравится.
Я посмотрел на здание и на небольшую брешь в щитах. Втроем будет трудно, лучше бы не брать с собой Тириона, но без него не пробиться через стену. Да и внутри он пригодится. Я встретился глазами с Арьей и, чтобы не перекрикивать шум боя, обратился к ней мысленно:
