Мы еще, кстати, не рассматриваем экономическую ситуацию 1917 года – вот где будет абсолютнейшая параллель с 1991-м. Это девальвация, это деньги, которые ничем не обеспечены, никаким золотым запасом, это попытки провести еще одну денежную реформу. Многие помнят события 1991 года – вот ровно то же самое у нас было в 1917-м. Дмитрий абсолютно правильно говорит: мы повторили один и тот же сюжет дважды. У нас просто поменялся состав исполнителей.
Д. Куликов: И направленность.
А. Гаспарян: И направленность, да. Теперь в другую сторону.
Г. Саралидзе: Но ведь существует точка зрения, что экономической подоплеки у событий февраля 1917 года не было.
Д. Куликов: Да ее и в 1991-м не было.
А. Гаспарян: Ее и в 1991-м не было. Но ведь эту подоплеку можно создать. За власть всегда будут бороться. Если ты заточен на то, чтобы произвести некий переворот, некое изменение в государственном устройстве, ты находишь десяток заряженных на это дело людей и можешь это сделать. Ленинская партия – самая малочисленная на тот момент. У них в октябре всего 70 тысяч человек было. Сравните с эсерами, у которых полтора миллиона!
Д. Куликов: И самое интересное – у большевиков была революционная организация. Спайка и дисциплина. И кроме того, они были абсолютно убеждены, что «весь мир насилья мы разрушим», свято в это верили. То есть ничего из прошлого им на тот момент не было нужно, надо утверждать только новое. Но утверждать надо, потому что нельзя допускать вакуума, все надо заполнить своими решениями.
Г. Саралидзе: То есть они понимали, что вакуума допускать не надо.
Д. Куликов: И они выполняли властно-управленческую функцию. Первые декреты – о мире и о земле. Это же интересная вещь! Я, будучи даже школьником, думал: вот, Ленин издал это все. Он ведь пропагандой занимался. То, что большевики продекларировали, реализовать-то было невозможно. Но это не был пиар. Они заполнили то пустое место. Они продемонстрировали управленческое решение, которого вся страна ждала несколько лет.
А. Гаспарян: И больше того: они стали постепенно возвращать вот тот самый народ-богоносец, который мы потеряли в период с февраля по октябрь 1917 года.
Почему об интервенции очень мало пишут?
Г. Саралидзе: Сегодня мы поговорим об интервенции, так как интервенция была таким процессом…
Д. Куликов: Разноплановым.
Г. Саралидзе: Разноплановым, да. Разные державы принимали в этом участие, в том числе наши бывшие союзники. Существует даже такая расхожая мысль о том, что интервенция – это выполнение союзнических обязательств, которые…
Д. Куликов: Они так и подавали ее, действительно.
Г. Саралидзе: Была интервенция и со стороны, то есть германская интервенция, и турецкие войска в этом участвовали.
А. Гаспарян: Ну, германская с этой точки зрения – это выполнение союзнических обязательств, например перед украинской Центральной радой.
Г. Саралидзе: То есть было чем прикрыться.
А. Гаспарян: Ну конечно.
Г. Саралидзе: Вы знаете, на что я обратил внимание? На то, что об интервенции, особенно в последние годы, очень мало пишут. Я не знаю, есть ли научные труды по этой теме, но популярных книг, которые бы освещали этот вопрос, мало.
А. Гаспарян: Докладываю: научных трудов – ноль, научно-популярных трудов – ноль.
Г. Саралидзе: А с чем это связано?
А. Гаспарян: Не интересно никому. У нас не интересуются ни повстанческим движением (я имею в виду Махно, Григорьева, всяких «зеленых» в Крыму), не интересуются интервенцией, красным подпольем и вообще историей Красной армии. Нам всем теперь интересно исключительно белое движение. А что касается интервенции, как вбросили в 1990-е годы теорию: «А чего вы радуетесь? Ну была интервенция французская, английская, немецкая, зато у красных были всякие китайцы под ружьем, поэтому давайте не будем говорить об интервенции – и те и другие плохие».
Д. Куликов: У красных еще латышские стрелки были.
А. Гаспарян: Мадьяры, румыны, сербы, словенцы – кого только не было. Ну и всё, на этом большое обсуждение закончилось. Не нужно. Не хочет никто знать историю Гражданской войны. Обидно очень, но это надо признать. Запрос есть в обществе на эту тему? Нет. У нас даже на Украину нет запроса – изучить, что там происходило, кто такой был гетман Скоропадский. Вот она, печальная действительность.
