Дивизион тем временем скорым маршем приближайся к заданной точке. Гусеничные вездеходы спокойно держали 30–40 км/ч. Командный самоходный пункт, радиолокационная станция, две пусковые и две пуско-заряжающие установки перемалывали гусеницами мокрый грунт. Следовавшим за ними колесным машинам приходилось несладко. Дивизион вел смешанный расчет из офицеров зенитчиков и специалистов разработчиков. До расчетной точки осталось пересечь вброд русло узенькой речушки, затем перевалить гряду невысоких оплывших холмов, и все, примерно пять минут хода. «УАЗ» бросало из стороны в сторону, водитель, молоденький ефрейтор-срочник, в последний момент крутанув руль, увернулся от торчащего из земли валуна. Не ожидавший толчка Стас повалился на капитана.
— Что?! Сидеть спокойно не можете? — повернулся к ним Евгений. — Чуть машину не опрокинули.
— Специально, что ли, такую погоду выбрали, — проворчал Рубанов. За последние месяцы он успел отвыкнуть от прелестей полигона. Первоначально стрельбы планировались на август, но из-за непредвиденных задержек сроки сдвинулись.
— Специально, специально, — со смехом ответил Николай, спихивая с себя Стаса, — чтоб вашу технику как следует порастрясло на кочках. Глядишь, ракеты по дороге отвалятся.
Ответом послужил громовой смех. Два года назад в Крыму на таких же опытных стрельбах от тряски у «Панциря» отвалился контейнер с ракетой. Повезло, что не взорвалась. Но с тех пор военные при каждом случае напоминали разработчикам о конфузе. Стас смеялся вместе с офицерами, «Панцирь» разрабатывало другое КБ. Водитель, вцепившись обеими руками в руль и наклонившись вперед, вглядываясь в дорогу, не обращал никакого внимания на пассажиров. Важнее было не потерять их на очередном ухабе.
— Надо было БТР брать, — проронил Евгений, когда машина с пробуксовкой и скрежетом трансмиссии выползла из ложбины.
— Кто машину выбирал? Сам же говорил: поедем с ветерком — отозвался Наговицын.
— Можно было и БТР, — философски согласился майор, — да только смотри, как парит! В БТРе было бы душно.
— Мужики, БТР брать было опасно, — заметил Стас.
— Почему?
— Открою маленький секрет. Только учтите, я этого не говорил. Головка самонаведения «изделия» оказалась более чуткой, чем по заданию.
— Ха! Ты нам зубы не заговаривай! Наплетешь с три короба, а потом выяснится, что она только в воздух попадать может. Опять схему напутали или не тот сенсор применили.
— Погоди, ракета может бить и по наземным целям, а головка на самом деле слишком чуткая. И если теряет цель, сама захватывает ближайший подходящий объект. К примеру, у БТР радиофон, как у «Томагавка».
— Блин, хорошо, что джип взяли, — выдавил из себя Лесовик.
— А кто у вас головку разрабатывал? — поинтересовался Наговицын.
— Секрет. Не могу сказать.
— Да брось, Стас. Надо же знать, кому морду набить. В случае чего.
— Ну ладно. Помнишь, в прошлом году на Байкале летающую тарелку сбили?
— Что?! Это же утка! — возмутился капитан.
— Нет, это потом уже написали пару идиотских статеек, чтобы все так думали. Зенитчики засекли тарелку, приняли за нарушителя и дали залп. Кажется, «C-300» стрелял. Попали. НЛО свалился в тайгу. Пограничники нашли тарелку, правда, экипаж погиб, не выдержали нашей атмосферы. Потом приехали гэбисты и все засекретили. Но кое-что успело просочиться в прессу.
— Возможно, — задумчиво проговорил Евгений. — КГБ это может. Очень даже может.
— Так вот, — продолжил Рубанов, — нам в Бюро весной привезли ракеты с летающей тарелки. Мы скопировали их головки самонаведения и поставили на новое «изделие».
— Ах, ты!.. — смеялись долго и весело. Лесовик и Наговицын давненько не попадались на такой трюк. Смеялся даже водитель, причем не сбавляя ход. Как он при этом умудрился не опрокинуть машину, осталось загадкой. Колонна тем временем скатилась в прорезанный речушкой овражек. «УАЗ», сбавив скорость, на пониженной передаче плавно вошел в воду. Глубина была меньше полуметра, но водитель вел машину осторожно, боясь залить двигатель.
— Знаешь, у меня скоро новоселье, — заявил Наговицын, — у сеструхи муж квартиру взял на Юго-западе, под кредит на пять лет.
