Да, он помнил всю рекламу, которая цепляла, колола и била. Загоняла занозы в самое сердце, доводила до слез и смеха. Но от его рекламы люди будут впадать в кому, и она же, как добрый волшебник, будет из нее выводить.
Один из врачей знал младших сотрудников в четырех клиниках на Земле. Они вкалывали за пару сотен шак в месяц и подходили Андроу как нельзя лучше. За небольшое вознаграждение он узнал информацию о нужных пациентах. Андроу не хотел запускать дорогую и опасную массовую рекламу, потому работал точечно. Он отправил предложение трем потенциальным житикам.
«Мы знаем, ты скоро умрешь, твой рак не вылечить. Но! На планете Мегаэдем лекарство есть!»
«Мы знаем, ты скоро умрешь, СПИД не вылечить. Но! На планете Мегаэдем лекарство есть!»
«Мы знаем, ты скоро умрешь, космический грипп не вылечить. Но! На планете Мегаэдем лекарство есть!»
Все трое нажали ссылку «Подробнее…»
«Вернем деньги за билет в течение трех дней! Лети хоть первым классом! Лечение в первый день! (Мы знаем, нельзя тянуть ни минуты). Результат гарантирован!»
Все трое согласились прилететь. Три премии. Андроу потер руки: тысяча двести шак почти в кармане, а ведь на Земле за эти деньги он целый год давился поганой рекламой.
— Ну что, парни, — обращаясь к врачам, улыбнулся Андроу, — за семьдесят часов нам нужно построить медцентр и организовать его работу.
Андроу еще раз проверил документы. Медцентр «Исцеление» числился в базе «Межпланетного здравоохранения» со вчерашнего дня, генеральная лицензия получена, даже какой-то значок отличия висел рядом с названием. «Кирилл не подвел, — хмыкнул Андроу, — сделал все как надо».
Строительные роботы справились за тридцать часов. С ближайшей планеты, где был технический завод, привезли прибор. Два врача, Андроу в роли топ-менеджера да еще уборщик с умением водить гравитационный грузовик — вот и весь персонал.
Первый пациент, мужчина сорока шести лет, лысый, с пожелтевшей кожей, слезящимися глазами, уставился на транслируемый на экран документ.
— Вы подписываете договор, что в случае полного исцеления остаетесь жить на Мегаэдеме десять лет, — подсказал Андроу, — вам гарантирован дом, пособие и содействие в поиске интересной работы.
— Хоть двадцать, — буркнул мужчина и приложил к месту подписи большой палец. — Если это не лохотрон.
— Завтра уже и не вспомните о болезни, — заверил Андроу.
Мужчина разделся и лег на платформу, задвинувшуюся внутрь большого цилиндра. Две иглы безболезненно проткнули шею и бедро, беря пробы биологических материалов. Зажглись, словно на новогодней гирлянде, десятки разноцветных ламп.
Прошло двадцать минут, и врач вколол пациенту сильнодействующее снотворное. Мужчина уснул почти мгновенно.
Спустя четыре часа прибыли еще два пациента. Один пошел лечиться сразу, другой все это время читал договор. И тоже подписал. «Стоит отчаявшимся дать надежду, и они становятся доверчивы, как дети», — подумал Андроу, когда они с уборщиком загрузили троих спящих, неизлечимо больных людей в гравитационный грузовик.
Три пациента для медцентра «Исцеление», три житика для Мегаэдема, три премии для Андроу Тиха. Он сделал срочный запрос в компанию Джона-Владимира-Цезаря по продаже имен и в ту же минуту превратился в Андрея Богача. С Андроу покончено. Одна задача выполнена. Теперь осталось разбогатеть. Что такое богатство? Андрей нахмурил лоб. «Пусть будет миллион шак, — решил он, — миллион — то, что нужно».
— Куда летим? — спросил уборщик.
Андрей махнул рукой.
— К полюсу, я присмотрел там подходящее местечко.
— Координаты есть?
— Да, сейчас вобью, — Андрей улыбнулся, — я назвал его Холодильник.
Час, и уборщик-водитель, точно по координатам, приземлился на краю огромного кратера.
— Там внутри все время минус двадцать, — сказал Андрей.
— Точно Холодильник, — согласился уборщик.
Они по очереди достали пациентов и сбросили на дно кратера. Три гулких шлепка и снова тишина. Андрей встал на колени и осторожно заглянул внутрь: ни черта не видно. И хорошо. Для спокойствия он установил проектор-иллюзию, маскирующую содержимое кратера от случайных взглядов.
— Они все равно скоро умерли бы, — оправдался Андрей.
