Вдвоем они сняли с него
майку, а потом и джинсы, оставив лежать в одних плавках.
– Ну а теперь? –
ухмыльнулась Марцела. – Ты думаешь, он на что-нибудь способен?
– Теперь принеси воды. Только
не слишком горячей. Нужно обработать раны.
– Ой, какая трогательная
забота! – Марцела теперь улыбнулась с иронией. – Ты хоть объясни, кто он такой,
что так с ним возишься?
– Сама не знаю, –
ответила Марта, начиная осматривать тело незнакомца. – Знаю, что он пьяный и
что его сильно побили. А еще… Он русский.
Не найдя, что ответить,
Марцела пошла на кухню, бросив на ходу:
– Это все, конечно, твое
личное дело, но мне кажется, кто-то из нас явно сошел с ума. И я даже
догадываюсь, кто.
Щелкнув там включателем,
она вполголоса запела, вспоминая слова старой советской песни, которую они когда-то
хором разучивали в школе:
Как мне дороги, как мне
дороги
Подмосковные вечера….
Потом рассмеялась и
вспомнила еще одну знакомую с детства фразу:
– «Внимание, внимание!
Говорит Москва!».
Попробовав воду, Марцела
взяла кастрюльку, принесла ее в комнату и поставила возле кровати, где лежал
стонущий незнакомец. Только сейчас она увидела, что все его тело было в
страшных ссадинах, синяках, и кровоподтеках. На правом плече был виден
зарубцевавшийся шрам.
– Боже мой, – прошептала
Марцела, уже даже не думая шутить. – Кто это его так?
– Не знаю, – ответила
Марта, смывая грязь и обрабатывая кровоподтеки. – Найди в моем чемодане широкий
бинт и подай сюда. По-моему, у него сломаны два ребра. Надо сделать тугую повязку.
Марцела быстро нашла
бинт.
– Ты объясни, кто он?
Русский бандит? Мафиози?
– Русский шпион, – не
отрываясь от своего занятия, ответила Марта. – Помоги его приподнять и держи, а
я буду перевязывать.
Когда она все закончила,
то снова уложила незнакомца на свою кровать, а сама села рядом со своей
подругой напротив.
– Такие вот дела...
Незнакомец был крепкого
телосложения, русоволосый, с заметной сединой на висках, небритый. На вид ему
было за сорок. На шее у него висел серебряный крест, держащийся на куске
прочной бечевки. Нагнувшись ближе, Марцела шепотом прочитала выгравированную
надпись:
– «Спаси и сохрани»… Ты
можешь хоть сказать, что все это значит? Где его подцепила, мать Тереза?
– Там, – Марта кивнула в
сторону темного окна, – в парке.
Только сейчас Марцела вдруг
поняла, что со Гонзой у ее подруги все кончено. Она без лишних слов обняла ее
за плечи. Та в ответ склонила голову и тихо заплакала.
– Не пойму я тебя, –
Марцела ласково гладила Марту по голове, – ты когда решительная, а когда – настоящая
тряпка, об которую любой готов вытереть ноги. Я же говорила, что ты для него
лишь очередная игрушка. Думала, что нашла себе пражского жениха? Эх ты…
Марта продолжала
всхлипывать, не в силах сказать ни слова. Неожиданно Марцела вскрикнула и
подскочила с места.
– Что такое? – Марта
быстро утерла слезы и осмотрелась по сторонам.
Марцела нагнулась куда-то
под кровать и вытащила оттуда крошечный комочек – того самого котенка, про
которого Марта как-то совершенно забыла, занимаясь незнакомым русским.
– Ой, какое чудо! –
страх Марцелы сразу исчез, она взяла котенка на руки, нежно прижала к себе и
поцеловала. – И что, тоже в парке нашла?
– Почти, – улыбнулась
Марта, окончательно вытирая слезы. – Я знала, что ты его полюбишь. Да и нам
веселее будет, правда?
Они посидели еще
немного, по очереди лаская котенка и глядя на незнакомца, который уже почти не
стонал и погрузился в глубокий сон. Марцела нагнулась над ним, внимательно посмотрела
на его лицо и прошептала Марте:
– Я никогда не видела
русских так близко. Смотри, какие у него длинные ресницы… И здесь тоже шрам… И
губы у него такие… Мужественные… Смотри, Марта, не влюбись в своего русского
шпиона.
– Иди ты со своими
шуточками знаешь куда? Только этой любви мне не хватало…
2
…Марта сидела на кухне и
не спеша маленькими глотками допивала абрикосовый сок из холодильника. Она
любила этот вкус еще с детства, когда гостила у бабушки, а та угощала ее
сочными золотистыми плодами: летом свежими, прямо с огромного раскидистого дерева,
что растет напротив окон, а в остальное время года – компотами из тех же
абрикос. Марта особенно любила собирать их сама, когда спелые абрикосы падали
прямо на землю, тут же трескаясь и пуская ароматный сок. Тогда маленькая Марта,
забыв о том, что мама и бабушка заставляли ее мыть каждую поднятую с земли,
вытирала их лишь краем платьица и тут же совала себе в рот, одну за другой, тем
же платьицем вытирая сок, струившийся уже прямо с уголков губ.
