Этот зал был и местом встречи журналистов. Мы обменивались мнениями, информацией и просто занимались тем, что справедливо называется журналистским трепом. Жюст Фонтен без конца расспрашивал меня об Автандиле Гогоберидзе, интересовался его здоровьем. У меня же к нему было вопросов куда больше. Ведь сборная Франции (в отличие от нас) попала в число шестнадцати сборных команд, составивших финальную пульку чемпионата мира. Я с нетерпением ждал появления Мишеля Платини в Аргентине. О нем много писали в восторженном тоне, а видеть его, как говорится, «в деле» многим еще не довелось.
Оговорюсь заранее: моя первая встреча с молодым тогда Платини не произвела сильного впечатления. Впрочем, как и игра всей сборной Франции. Восхищаться французскими футболистами и Мишелем Платини придется позже, на следующем чемпионате мира, и особенно на чемпионате Европы. Но до этого пока было далеко.
Чаще, чем с другими, приходилось встречаться с Бобби Чарльтоном, страстным поклонником Давида Кипиани и на редкость любознательным человеком.
В тот день мы с Владимиром Маслаченко не раз заглядывали в этот зал. Дело в том, что курс аргентинского крузейро менялся по несколько раз в день. Если утром он составлял, скажем, шестьдесят крузейро за один доллар, то через час мог подскочить до ста крузейро. Вот мы и решили подкараулить момент, когда курс подскочит до максимума.
Моя очередь «дежурить». Сижу, спокойно беседуя с Чарльтоном, билет на Мендозу — в кармане. Одним глазом посматриваю на электротабло: не упустить бы момент взлета валютного курса.
Вдруг вокруг все забурлило, пришло в движение. До того спокойные, мои коллеги, включая и Бобби Чарльтона, разом поднялись с мест, куда-то бросились. Инстинктивно вскочил и я. Оглядываюсь, вижу — все бегут к секции с буквой «П», на ходу вытаскивая из сумок, магнитофоны, фотокамеры. Шум, гвалт, сверкают вспышки. Высоко над головами вытянуты руки с фотоаппаратами, с микрофонами.
Все прояснилось так же мгновенно, как и началось: пришел Пеле. Его встречали как мессию. Все забыто, заброшены все дела. Главное сейчас — всеми правдами и неправдами взять у Пеле интервью, записать хоть одну его фразу, поймать хоть в один кадр.
Когда я читаю у некоторых авторов спортивных книг о деталях их беседы с Пеле в дни чемпионата, не могу сдержать улыбки. Интересно узнать, где они ухитрились с ним встретиться и даже побеседовать? Думаю, что в большинстве случаев желаемое просто выдавалось за действительное.
Ореол таинственности, как видно, так и останется вечным спутником Пеле. Ни в закрытых, ни в открытых комментаторских кабинах я его не встречал. Собственный корреспондент Центрального телевидения Игорь Кудрин подтвердит, сколько трудов и ухищрений стоило ему организовать интервью с Пеле. Кудрин изловил Пеле у самого входа… в мужской туалет.
Как в спорте, так и в театре есть люди, обладающие удивительным даром максимального самовыражения в самый нужный, самый ответственный момент. Чем ответственнее спектакль или матч, тем лучше они играют, в то время как другие волнуются, могут все испортить. Редкий дар вдохновения…
Таким был Пеле. Потому он ярче всего запомнился на мексиканском чемпионате 1970 года и особенно в финальном матче со «Скуадрой адзуррой». Чем напряженнее была ситуация, тем ярче блистал Пеле.
Ситуация осложнилась раньше, задолго до начала чемпионата. В Конфедерацию футбола Бразилии и лично Пеле накануне кто-то послал анонимные письма с грозным предупреждением: «В день самого важного матча Пеле будет похищен! Бояться нечего, его жизни не угрожает опасность, в плену он пробудет всего несколько часов».
Такие случаи имели место. Достаточно вспомнить о похищении с целью выкупа испанца Кини. Были приняты меры: к Пеле прикрепили двух детективов, которые днем и ночью караулили его. Футболист приближался к тридцатилетнему возрасту и чувствован, что это — последний чемпионат. (В двух предыдущих он не доиграл до конца из-за тяжелых травм, о которых я уже говорил). Он был единственным на земле футболистом, который мог — именно здесь, в Мексике, — завоевать третью золотую медаль чемпионата мира, став «Три-кампеоне». Такого шанса больше не представится. И вот Пеле нанимает еще двух частных детективов — так спокойнее.
