Все это время, я не поддерживал никаких контактов с моими руководителями и только один раз встретился с Леной. Она позвонила мне на мобильник и назначила встречу в Сокольниках. Мы посидели в ее маленькой мазде и я, отчитавшись о проделанной работе, получил дополнительные инструкции. У Лены на вечер были билеты в Ленком на «Юнону и Авось», но до спектакля еще оставалось немного времени, поэтому после деловой части, мы смогли немного поболтать.
– Зная тебя, никогда бы не поверил, что ты могла ввязаться в подобную авантюру из патриотических чувств, – сказал я, пока Лена рассеянно оглядывала окрестности из окна машины.
– Скрывать не буду, я ввязалась в эту, как ты ее называешь, авантюру вовсе не из патриотических чувств, – ответила она. – Я делаю это только из карьерных видов. Если операция пройдет удачно, то, думаю, это очень поможет мне по служебной линии. Я не собираюсь всю жизнь ходить колесом, выполняя чужие приказы. Пришла пора подумать о том, что меня ждет в будущем.
– И что тебя ждет в будущем? – спросил я.
– О, у меня есть большие планы, о которых я сейчас распространяться не буду, – ответила красавица. Она посмотрела на меня, наконец оторвавшись от созерцания зимних видов за окном, и добавила, усмехнувшись:
– Могу только сказать, что мои дальнейшие планы никак не связаны с той организацией, в которой мы с тобой столько лет работали.
– Мне кажется, что раньше ты не была такой расчетливой и циничной сукой, – заметил я.
– Причем здесь цинизм? Я просто стала трезво смотреть на многие вещи. Изменилась наша жизнь, изменилась и я. Ты, Сережа, ведь тоже сильно изменился.
– Надеюсь в лучшую сторону? – спросил я.
– Как сказать, – покачала головой красавица. – По-моему ты ведешь себя глупо.
– Почему глупо?
– Мне кажется, что сейчас нужно быть сильным, не бояться рисковать. Только так можно заработать на кусок хлеба, намазанный толстым слоем икры. А ты, Сережа, просто куда-то сбежал, бросив все, чего добился. Признаюсь, когда-то ты мне очень нравился, – Лена грустно усмехнулась. – Я даже строила планы, как тебя завоевать, но постепенно поняла, что мы совершенно разные. Ты – волк-одиночка. Чертов самурай. Всегда прячешь за чужими цитатами свои истинные мысли и чувства. Ты из тех чудаков, для которых собственные фантазии важнее реального мира. А я предпочитаю реальный мир и готова к нему приспосабливаться.
– Ну что ж, Сунь-цзы сказал: «Мудрый человек избирает один путь и целеустремленно следует ему», – заметил я. – Будем целеустремленно следовать каждый своим путем. Но в главном ты, Лена, не права. Для меня важны не фантазии, а собственная совесть. С некоторых пор самым важным для меня стало внутреннее спокойствие и согласие с самим собой.
Лена пожала плечами и ничего не ответила. Я решил сменить тему.
– Лучше скажи, зачем в Питере меня сунули в камеру к тем придуркам?
Лена улыбнулась.
– Ну, во-первых, чтобы тебя можно было бы еще сильнее прижать, после той истории с питерскими оперативниками, а во-вторых – проверить, годишься ли ты, не потерял ли своего мастерства. Откровенно говоря, Александр Александрович был против твоего участия в операции. Он очень скептически относится к твоим возможностям и считает, что можно было бы найти и более подготовленного человека.
– И почему же его не послушали?
– Не знаю. Начальству виднее. Видимо сыграли роль еще какие-то факторы.
«Знаю я эти факторы, – подумал я. – Просто мной можно с легкостью пожертвовать».
Разговор с Еленой оставил у меня сложное чувство. К этому времени на основании анализа имеющихся данных у меня уже сложилась своя версия происходящих событий. И если я был прав в своей оценке, для того, чтобы выжить, мне необходимо было срочно обратиться к врачу, желательно к хорошему хирургу.
Отработав в офисе компании сотовой связи три недели, я узнал, что со следующего понедельника меня переводят в фитнес-клуб «Элит-спорт». Охранник, давно работавший там, внезапно заболел и попал в больницу на неопределенное время. Стало ясно, что Александр Александрович время зря не теряет. Директор клуба потребовал срочно заменить выбывшего работника новым, а так как этот объект в нашем охранном предприятии считался невыгодным, на него направили новенького, то есть меня.
