— Невероятно! — Линда повернулась к мужу.
— Как ты думаешь, — Скотт открыл коробку с экзаменационными карточками, — может, мы сами этим займемся?
— Чем?
— Его подготовкой. Вот. — Скотт вытащил карточку. — Что значит фобия?
— Боязнь.
Скотт перевернул карточку и прочитал ответ:
— Эй, а ты права! — Он достал другую. — Вероломный?
— Предательский.
Скотт сверился с ответом:
— Ничего себе! Вот что значит специализация в языке. — Скотт вытащил еще одну карточку. — Прозелит.
— Прозелит? Это сложнее. Может, верующий?
Скотт посмотрел на ответ и покачал головой:
— Новообращенный.
«Специализация в языке, — подумала Линда. — Всего-навсего в Университете Коннектикута». Конечно, это не имело значения, но Линде стало немного неуютно.
— Это не сработает. Я имею в виду, если мы начнем его учить. Он не будет слушаться. И потом, — Линда вздохнула, — мы с тобой не учителя.
— Тогда что делать?
— Нужно найти кого-нибудь. Какого-нибудь профессионала, который будет работать с Брэндоном до тех пор, пока не начнется новый набор на курсы.
— Так. — Скотт открыл «Желтые страницы». — Какую рубрику мне смотреть?
— Репетиторы.
— Здесь их полно. «Индивидуальные занятия у вас дома, почасовая оплата».
— Сначала нужно все подробно разузнать. Я завтра поговорю с людьми, позвоню знакомым.
— Хорошо, я тоже.
Линда посмотрела на мужа. Ее взгляд говорил: «Не надо. Я сама с этим справлюсь». Но Скотт ничего не заметил: он разломал печенье и вытащил бумажку с предсказанием. Потом протянул ей: «Счастье повсюду».
Скотт кинул печеньице в рот. Хрум-хрум, и оно исчезло.
Зазвонил телефон. Джулиан стоял у окна и наблюдал за стайкой скворцов, которые носились над лугом, зажатым между двумя рощицами. В то же время он наслаждался самой первой затяжкой от первой за день сигареты. Курение — истинно приятное занятие, почти духовное, гармонизирующее тело и дух. Но Джулиан был не настолько глуп, чтобы не знать о вреде, приносимом сигаретами, — однажды он даже провел эксперимент, вызвав никотиновым дымом рост опухолей на позвоночниках белых лабораторных мышей. Беспокоясь о собственном здоровье, Джулиан позволял себе только три «Данхилл» в день: одну — утром, когда просыпался, другую — после обеда и еще одну — в любое время суток, когда ему хотелось покурить. Чаще всего это происходило, когда он был сыт, но иногда — совсем наоборот.
Джулиан втянул в себя дым, дал ему заполнить рот полностью и задержал до тех пор, пока никотиновые пары не впитали в себя всю влагу. Потом медленно вдохнул и позволил дыму самому искать выход — через нос и рот. Тантрическое курение. Сквозь голубоватый дым Джулиан следил за скворцами. Все птицы одновременно резко поднялись в воздух с дерева, росшего в западной роще, и полетели к восточной, сбившись в идеально треугольную стаю. Угол был почти ровно сорок пять градусов. Сочетание слаженных движений и глубокого черного цвета напоминало великолепно вымуштрованные фашистские войска. Мысль была приятной и каким-то образом связанной с дымом. Джулиан был уверен, что, будь у него время, он бы обязательно обнаружил эту связь. Он чувствовал, что все это имело отношение к тому, что природа никогда не бывает вульгарной.
Телефон продолжал звонить. Джулиан поднял трубку. Женщина. Полетта, Полина, Паула, или как там ее звали…
— Устроились на новом месте?
Точно, секретарша из офиса. Джулиан вспомнил две неглубокие — пока еще неглубокие — горизонтальные морщинки на ее шее и примитивный кулон на цепочке: золотая голова какой-то собаки, что-то в этом роде. Он оглядел свою по-спартански обставленную комнату:
— Да, спасибо, — обычная вежливость.
— Было время осмотреть город?
— К сожалению, нет.
— Уверена, он вам понравится. Всем нравится. Я сюда переехала из Индианаполиса.
Интересно, эта ли женщина провожала Джулиана оценивающим взглядом, когда он выходил из офиса, — он заметил отражение в стеклянной двери, — или то была другая — шеф агентства, которая его наняла. Джулиан не стал говорить о том, откуда он приехал. Вместо этого он затянулся еще раз, гораздо глубже, чем раньше, и бесшумно выпустил дым прямо в телефонную трубку.
